27 
— Ух ты, тяжелый, — сказал УрЛейн, быстро протягивая вторую руку, чтобы не дать диковинке упасть. Он поднялся, почти вскочил со стула, пытаясь сохранить равновесие, и приземлился на колено перед молодым капитаном, который сделал шаг назад.
В руке посла Истрила вдруг появился длинный, тонкий кинжал. Посол высоко замахнулся им. УрЛейн увидел это, когда его колено коснулось помоста и он наконец ухватил телескоп. Генерал мгновенно понял, что в этом положении — обе руки заняты, к тому же он стоит на одном колене перед послом — невозможно отразить удар.
Арбалетная стрела вонзилась в голову посла Истрила, скользнув сначала по высокому воротнику. Стрела попала в череп точно над левым ухом — большая ее часть торчала у него из головы. Если бы один из двоих нашел время или желание повернуть голову, то увидел бы, что на картине, изображающей городскую площадь, появилась дыра. Истрил пошатнулся, не выпуская из рук кинжала, ноги его поскользнулись на полированном деревянном полу. УрЛейн откинулся назад, прижимаясь спиной к стулу и двумя руками держа телескоп за тонкий конец. Он начал заносить его за голову, намереваясь использовать как дубинку.
Посол взревел от боли и злости и схватился одной рукой за стрелу, потом тряхнул головой и внезапно бросился на УрЛейна, выставив вперед кинжал.
С ужасающим грохотом ДеВар вломился в палату, пробив панель с изображением площади. Над сверкающим полом повисло облачко пыли, посыпалась штукатурка. ДеВар с обнаженным мечом в руке прыгнул и вонзил клинок в живот послу. Клинок сломался, но ДеВар по инерции продолжал движение вперед, а потому налетел на посла сбоку. Не переставая реветь, посол шумно свалился на пол, размахивая кинжалом. ДеВар отбросил в сторону сломанный меч, повернулся на бок и выхватил собственный кинжал.
УрЛейн уронил тяжелый телескоп и встал. Он вытащил небольшой нож из-под одежды и укрылся за своим высоким стулом. Истрил поднялся. Стрела все еще торчала из его головы. Ноги посла искали опору на скользком полу — он попытался было броситься к протектору, но ДеВар, босой, налетел на него, не дав сделать и полшага. Оказавшись за спиной у Истрила, он завел его руку вперед и, сунув пальцы в ноздри и одну глазницу, потащил посла назад. Тот вскрикнул — ДеВар другой рукой вонзил кинжал в его незащищенную шею. Крик посла замер, когда кровь, булькая, хлынула из раны.
Истрил упал на колени и наконец выронил кинжал. Затем повалился на бок — кровь струей хлынула на сверкающий пол.
— Государь? — спросил ДеВар, переводя дыхание и краем глаза все еще наблюдая за корчащимся на полу телом. За дверью палаты раздался шум. Послышались удары в дверь.
— Ваше величество! Протектор! Генерал!
— Я в порядке. Прекратите ломать эту чертову дверь! — крикнул УрЛейн.
Шум чуть стих. Протектор бросил взгляд туда, где прежде была панель с изображением городской площади.
За панелью обнаружилась каморка размером со шкаф: там имелась прочная деревянная стойка с закрепленным на ней арбалетом. УрЛейн перевел взгляд на ДеВара и убрал свой маленький нож в специальный карман.
— Я целехонек, ДеВар, спасибо. А ты?
— И я, государь. Жаль, но я был вынужден его убить.
Он перевел взгляд на тело, которое испустило последний хлюпающий вздох, а потом словно обмякло. На полу образовалась глубокая лужа темной крови, расползавшейся по полу густой массой. ДеВар нагнулся, держа кинжал у того, что осталось от горла Истрила, и пощупал у него пульс.
— Не расстраивайся, — сказал протектор. — Убить его оказалось не так-то просто, как ты думаешь? — Он усмехнулся чуть ли не с детской непосредственностью.
— Я думаю, его сила и храбрость частично вызваны особым снадобьем.
— Так-так, — сказал УрЛейн, потом посмотрел на дверь. — Вы там замолчите? — закричал он. — Я в полном порядке, но этот кусок дерьма пытался меня убить! Дворцовая стража там?
— Да, государь! Пятеро стражников! — послышался чей-то приглушенный голос.
— Сообщите ЗеСпиоле. Пусть найдет остальных членов посольства и арестует их. Все должны отойти от дверей, а сюда, пока я не разрешу, можно входить только страже. Ясно?
— Ясно, ваше величество. — Шум сначала усилился, потом снова начал стихать, и наконец за дверью расписанной палаты воцарилась почти полная тишина.
ДеВар расстегнул на убитом мундир.
— Кольчуга, — сказал он, пощупав подкладку. Постучал пальцем по воротнику. — И металл. — Он взялся за древко стрелы, потянул его на себя, потом выпрямился, уперся ногой в голову посла и наконец с хрустом вытащил стрелу. — Неудивительно, что она срикошетила.
27 
