42 
— Но ты должен подчиняться моим приказам, да?
— Да.
— Тогда отверни свою чертову башку!
На секнду красные глаза мигнули. А потом голем заговорил голосом лорда Витинари.
— Ах, Губвиг. Вы так ничего и не поняли. Мистеру Помпе нельзя приказать самоуничтожиться. Я предполагал, что вы, наконец, додумаетесь до этого. Если еще раз повторите этот приказ, будут предприняты карательные действия.
Голем снова мигнул.
— Как ты… — начал Мокрист.
— Я Отлично Запоминаю Устные Инструкции — сказал голем своим обычным грохочущим голосом — Догадываюсь, Что Лорд Витинари, Знакомый С Вашим Образом Мыслей, Записал Это Сообщение Чтобы…
— Я имею в виду голос!
— Отлично Запоминаю, Мистер Губфиг — повторил Помпа — Я Могу Говорить Любым Человеческим Голосом.
— Правда? Как мило. — Мокрист уставился на мистера Помпу. Лицо голема было неподвижно. На нем был нос, или что-то вроде, хотя на самом деле всего лишь кусок глины. Рот двигался, когда он говорил, лишь боги знают, как глина могла быть столь гибкой… наверное, только они и знают. Глаза никогда не зкарывались, иногда только горели менее ярко.
— Ты можешь читать мои мысли? — спросил он.
— Нет, Только Делаю Выводы Из Вашего Поведения В Прошлом.
— Ну… — Мокрист, вопреки обыкновению, не мог найти нужных слов. Он уставился в неподвижное лицо, которое, тем не менее, умудрялось выражать неодобрение. Он привык к злобным, возмущенным или ненавидящим взглядам. Это была часть его работы. Но что такое голем? Просто… грязь. Обожженная земля. Когда люди смотрят на тебя, как на грязь под ногами, это одно дело, но странно было, когда так смотрела сама грязь.
— …не надо — сбивчиво закончил он — иди лучше… поработай. Да! Иди! Это как раз для тебя! Это твое предназначение!
Ее называли счастливой семафорной башней, Башню номер 181. Она была расположена достаточно близко к Бонку, чтобы человек мог сходить принять ванну и хорошенько выспаться в свой выходной, и, поскольку это был Убервальд, сообщений здесь было немного, и — это важно — она стояла в горах, поэтому начальники редко забредали сюда. В старые добрые деньки в прошлом году, когда Мертвый Час наступал каждую ночь, она была Счастливой башней, потому что у башен выше и ниже по линии Час наступал в тоже время, поэтому в башне оказывалась лишняя пара рук для технического обслуживания {58}. Теперь в Башне 181 техническое обслуживание приходилось делать на ходу, или не делать вовсе, как и во всех других, но она все еще оставалась совсем неплохим местом, где мог бы служить человек.
Ну, в основном человек. Там, на равнинах, часто шутили, что в 181-й служат вампиры и оборотни. На самом деле, как во многих других, там работали подростки, почти дети.
Каждый знал, как это происходит. Хотя новый менеджмент, может, и не знал, а если бы и знал, то не сделал бы ничего для изменения ситуации, кроме того, чтобы старательно позабыть свои знания. Потому что детям можно не платить.
Молодые — в основном — люди в башнях добросовестно трудились в любую погоду за минимальную плату. Они были по натуре одиночки, мечтатели, беглецы от закона или просто от всего человечества. Для них было характерно особое безумие семафорщиков; они говорили, что треск семафорных заслонок отдается у тебя в голове, и мозги начинают работать с ним в унисон, так что рано или поздно ты начинаешь читать приходящие и уходящие сообщения просто по этому звуку. Они сидели в своих каморках операторов в башнях и пили чай из странных жестяных кружек с очень широким дном, чтобы не падали, когда порывы ветра ударяют в башню. А в увольнительной они пили алкоголь из всего подряд. И общались на собственном языке, который для всех прочих звучал как тарабарщина — об осликах и неосликах, системном оверхеде и пакетном пространстве, как отстукивать и оттаптывать, о 181 (это хорошо) или о флоке (это плохо) или о тотальном флоке (очень плохо), и входящем коде, свинокоде и жакарде…
Им нравились дети, которые напоминали им где-то оставленных собственных детей или детей, которых у них никогда не будет, а детям нравились семафорные башни. И дети приходили к башням, и болтались вокруг, и выполняли иногда странные поручения и, иногда, впитывали навыки семафорщиков, просто наблюдая за их работой. Обычно это были смышленые ребята, они как по волшебству обучались мастерски владеть клавиатурой и рычагами, у них было хорошее зрение, и что они на самом деле хотели, большинство из них, так это оказаться подальше от дома, не покидая его физически.
42 
