ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>

Побудь со мной

Так себе. Было увлекательно читать пока герой восстанавливался, потом, когда подключились чувства, самокопание,... >>>>>

Последний разбойник

Не самый лучший роман >>>>>




  2  

Справа донеслись голоса громко спорящих мужчины и женщины. Судя по тому, что ругались по-португальски, они тоже работали на фабрике. Помимо домохозяек, занятых неполный рабочий день, руководство компании в последнее время широко пользовалось трудом бразильцев, как урожденных, так и имеющих японские корни, среди которых было много семейных пар.

— Все говорят, что этот извращенец наверняка бразилец, — вглядываясь в темноту, заметила Кунико.

Масако не ответила. Какая разница, кто он такой, подумала она, если работа на фабрике способна вогнать в депрессию любого и лекарства от такой депрессии еще не изобрели. Женщинам ничего не остается, как только заботиться о себе самим.

— Говорят, он большой и сильный. Хватает и тащит, не говоря ни слова.

В голосе подруги Масако уловила оттенок зависти. Иногда ей казалось, будто Кунико живет словно в стороне от мира, за плотным облаком вроде того, что закрывает ночью звезды.

Позади скрипнули тормоза велосипеда. Обе нервно оглянулись.

— А, это вы, — сказала велосипедистка, женщина лет пятидесяти с небольшим.

Ее звали Йоси Адзума, она давно лишилась мужа, и у нее были самые проворные во всем цехе пальцы. Женщины, относившиеся к ней с некоторой завистью и уважением, называли Йоси Шкипером.

— Привет, Шкипер.

Масако облегченно вздохнула. Кунико лишь замедлила шаг.

— И ты туда же. Перестань так меня называть. — Йоси покачала головой, но было заметно, что прозвище ей приятно. Сойдя с велосипеда, она зашагала вместе с ними. Невысокого роста, плотная, кряжистая, Йоси словно была создана для физического труда. А вот лицо ее поражало тонкими чертами и непривычной бледностью и выступало из темноты, будто диск плывущей за облаками луны. Возможно, именно из-за этого контраста лица и тела Йоси часто выглядела несчастной и печальной. — Вы, наверное, ходите вдвоем, потому что все вокруг только и говорят о чертовом извращенце.

— Точно, — кивнула Масако. — Кунико еще молодая, так что вполне может попасть в беду.

Кунико хихикнула — ей было двадцать девять. Йоси обогнула поблескивающую в тусклом свете лужу и взглянула на Масако.

— Ты и сама еще хоть куда. Сколько тебе, сорок три?

— Перестань, не говори глупости. — Масако отвернулась, чтобы не рассмеяться.

Странно, но невинный комплимент Йоси смутил ее, а такое случалось с Масако все реже.

— Так ты что, уже ничего не хочешь, а? Неужто все высохло?

Йоси поддразнивала, но слова били в цель. Масако давно чувствовала, что внутри у нее все иссохло и застыло, а сама она превратилась в ползающую по земле рептилию.

— Ты сегодня немного припоздала? — решила она сменить тему.

— Да, пришлось повозиться с бабушкой.

Йоси нахмурилась и замолчала. Она жила с прикованной к постели и требующей постоянного ухода свекровью.

Масако отвернулась, решив не задавать больше вопросов.

Заброшенные корпуса слева остались позади, и женщины вышли к погрузочной площадке, возле которой уже стояли белые грузовики, развозившие готовую продукцию по городским складам. За грузовиками высилось здание цеха, похожее в тусклом, неживом флуоресцентном свете на неспящий город.

Они подождали, пока Йоси поставит велосипед на стоянку, и поднялись по зеленым, покрытым искусственным газоном ступенькам к боковому входу. Входящие через эту дверь попадали на второй этаж. Справа помещался офис, дальше по коридору — зона отдыха и раздевалки. Сам цех был на первом этаже, так что, переодевшись, спускались вниз. Обувь полагалось оставлять на красном синтетическом коврике у входа в цех. Под жидким светом флуоресцентных ламп яркий цвет дорожки тускнел, размывался, отчего и весь коридор казался безрадостным и даже угрюмым. Под стать декору и лица женщин как будто помрачнели и осунулись; Масако, поглядывая на подруг, подумала, что, наверное, и сама выглядит такой же усталой и несчастной. Перед закутками, в которых работницы оставляли обувь, уже стояла, как обычно поджав губы, санитарный инспектор Комада, протиравшая спину каждой проходящей мимо женщины клейкой губкой — пыль и грязь не должны попасть в цех.

Они вошли в большую, застеленную татами комнату, служившую зоной отдыха. Те, кто уже переоделся, негромко разговаривали, разбившись на небольшие группки. Одни пили чай, другие жевали бутерброды, а некоторые — таких было меньше всего — даже прилегли в уголке, рассчитывая перехватить пару минут сна. Из ста человек, занятых в ночной смене, около трети составляли бразильцы. Третьей по численности группой были студенты, число которых заметно увеличилось с наступлением летних каникул. Но главной рабочей силой ночной смены оставались домохозяйки, женщины в возрасте сорока-пятидесяти лет.

  2