Особенно,... 
105 
- Не надо, Учитель. Смешно: я зову тебя Учителем, и мне кажется, слово это расплескивается брызгами, не касаясь того старика, что сидит передо мной и строгает деревяшку! Ты выходишь из этого слова сухим, будто фламинго из воды.
- Ну и что?
- Ничего… мне даже нравится. Нравится? Еще день назад я не понимал, что значит "нравится". Может быть "полезно" или "вредно", может быть "достойно" или "недостойно", может быть… Конечно же, если я упаду тебе в ноги и стану молить отдать мне Топор-Подарок, ты откажешь?
- Откажу.
- А если я решу предаться дичайшей аскезе во имя Шивы и выклянчить у Синешеего еще один топор, ты скажешь мне, что я глупец?
- Ты глупец.
- Правильно. Все правильно… Да и дело, в сущности, не в топоре.
- Дело не в топоре. Я ношу его сейчас лишь из благодарности и еще потому, что я - Рама-с-Топором. Но мне, чтобы понять это, понадобилась почти вся жизнь.
- Я всегда быстро схватывал науку. Даже такую… Сегодня я заглянул в себя. До того я смотрел вокруг и собирал подаяние - знанием, умением, тайными мантрами или искусством управлять слонами! Даже предаваясь созерцанию, я смотрел в себя и видел все что угодно, кроме самого себя! Закон накладывал на мои глаза повязку, а Польза завязывала концы у меня на затылке.
- Ты полагаешь, что сегодня изменился?
- Нет. Я не изменился. Я по-прежнему Дрона, сын Жаворонка, Брахман-из-Ларца. Я - былой. Измениться я смогу лишь чуть-чуть. Да и то не скоро… Если завтра я кинусь в разгул, плюну в рожу Закону или отдавлю Пользе ее любимую мозоль - это будет глупо. Прежняя милостыня, пущенная на попойку. Разница в одном: на сей раз милостыню подал мне ты. Но ведь это не в счет?
- Это не в счет.
- Ты видел все, что видел я?
- Ты стоял, держа мой топор. Не более.
- И хорошо, что не видел… Во мне есть плод, в котором живет червь. Они оба есть, и оба во мне: плод и червь. Плод находился во мне от рождения среди многих других плодов, а червя подпустили для каких-то червивых целей. До сих пор я боялся попробовать сочную мякоть - а вдруг осквернюсь, вкусив червя? Боялся, сам не зная об этом. Я больше не боюсь. Учитель… Ведь червь тоже не боится! И отличается от меня одним: он ест, а я боюсь… Будем есть вместе.
- Мне нечего ответить.
- Тогда молчи. Нет, не так. Скажи мне последнее, прежде чем я испрошу у тебя разрешения и покину пределы Махендры, лучшей из гор! Там, в Начале Безначалья, когда ты пригоршнями швырял в меня сокровища Астро-Видьи… это не было подачкой?
- Подачкой было одно - последний удар кулаком.
- Врешь!
- Ты действительно изменился, Дрона. Разве так говорят с Учителем или хотя бы просто со старшим? Конечно, вру. И смеюсь сейчас не над тобой, так что можешь не интересоваться причинами.
- Прости… Наверное, я плохой ученик. Плох тем, что слишком хорош. Сходясь с тобой на равнине, я ощущал себя зеркалом, водной гладью, начищенным щитом, ты отражался во мне, каждый твой удар, каждый поступок, и я сам не заметил, как частично отразил и твой огонь, пламя твоей неистовой души. Отразил, впитав в себя. Зеркало стало мутным, да?
- Вряд ли. Но мой предыдущий ученик чувствовал себя пауком, занятым ловлей мух. Ему, которого ты знаешь под именем Гангеи Грозного, это не мешало. Паук и зеркало… что дальше?
- Паук и зеркало… Смешно: я чувствую себя пауком, когда вершу обряд и заставляю… заставляю…
- Мальчик мой, заканчивай начатое! Ты хотел сказать: "Заставляю богов выполнить свои прямые обязанности!" Ты запамятовал - я тоже брахман, и не самый плохой. Все, что знает Хотравахана из Шальвапурской обители, знаю и я. Тем паче что без напоминания опытных брахманов небожители сперва увиливают, а потом и вовсе машут рукой на эти самые прямые обязанности! Сам ведь знаешь: слово "брахман" означает "жрец-хранитель"… а там рукой подать и до "жреца-охранника". Охранять - не менее почетно, чем хранить. Люди забыли об этом, и боги забыли об этом, и я боюсь, что скоро явится некто, возжаждав наполнить старое слово новым смыслом. Тогда охранник превратится в надсмотрщика. Видишь, как я заговорил! Хоть в Веды заноси, для поучения…
- Но небесное оружие зовут даром богов! А я, когда отражал твои уроки, чувствовал иное… Мне казалось, что в моей зеркальной глади виден не бой и результат действия боевых мантр, а кощунственное соитие, похабная картинка, какими соблазняют юнцов шлюхи-вешьи! Я никогда и никому не рассказывал об этом…
105 
