Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
146 
– Она убирает людей, которые представляют опасность для королевства, – невозмутимо пояснила Лезбет, – И для твоей матери.
– Но скажи мне, кого она убила? Назови имена!
Голос Лезбет упал до шепота.
– Это держится в строгой тайне, Энни. Твоя мать потому так ценит Эррен, что та ловко умеет прятать концы в воду. Делать все бесшумно и незаметно. Но иногда кое-что всплывает. Помнишь того толстого лорда из Приморского Вайса? Кажется, его звали Хемминг.
– Конечно, помню. Он был такой забавный, всегда смеялся и отпускал шуточки.
– Выяснилось, что он шпион, который работает на Рейксбургов. Готовил здесь настоящий заговор, намеревался похитить Фастию.
– Но ведь его же не убили, он умер в своей постели. Придворные врачи определили, что у него отказало сердце. Значит, они врали?
– Скорее всего, врачи говорили правду. Но остановиться сердцу лорда Хемминга помогла Эррен. Не знаю, как она действовала в тот раз. Может, пустила в ход яд, может, отравленную иглу, может, наговор. Но в том, что шпиона убила именно она, у меня нет никаких сомнений. Я случайно подслушала разговор между Эррен и твоей матерью.
– Значит… О нет…
Энни была так потрясена, что не находила слов. Спору нет, Эррен всегда казалась ей не слишком приятной особой, но такого она не ожидала.
– Значит, в этом проклятом монастыре я буду учиться убивать людей разными хитроумными способами? Но зачем это матушке? Неужели она хочет превратить меня в убийцу?
– Королевским семьям необходимы люди, подобные Эррен. Обойтись без их услуг невозможно. Ты знаешь, что Эррен благородного происхождения и даже приходится твоей матушке кузиной. Но она уже не молода, и недалек тот день, когда она не сможет выполнять свои обязанности. Вот твоя мать и решила: если ты не хочешь заключить выгодную партию, тебе будет предоставлена иная возможность принести пользу семье и государству. Так что у тебя есть выбор, Энни.
– Лезбет, я ушам своим не верю. Неужели матушка ненавидит меня до такой степени?
– Энни, ты знаешь сама, что это неправда. Твоя матушка тебя любит. И сердце мне подсказывает, что тебя она любит сильнее, чем всех остальных своих детей.
– С чего ты это взяла?
– Со стороны виднее, Энни. Ты многого не замечаешь, многое воспринимаешь в искаженном свете. А сейчас глаза тебе застилает обида. Поверь, твоя мать души в тебе не чает. Мне ужасно жаль, что тебе приходится ехать в этот монастырь. Но я понимаю, твоя мать не могла поступить иначе. Настанет день, когда ты тоже поймешь это. Когда ты станешь взрослее, то на многое взглянешь совсем по-другому. Твои детские обиды забудутся, и, оглядываясь назад, ты увидишь, что мать всегда желала тебе добра.
Слезы, которые Энни сдерживала из последних сил, все-таки потекли у нее по щекам.
– Я буду страшно скучать по тебе, Лезбет, – пробормотала она. – Надо же, мы так долго с тобой не виделись. А теперь, едва ты приехала, мне приходится уезжать.
– Я тоже буду скучать по тебе, Энни, птичка моя, – проворковала Лезбет и прижала Энни к себе. – Но провожать тебя я не стану. Мне слишком больно будет видеть, как ты уезжаешь.
– Судя по всему, матушка и Фастия тоже не желают растравлять себя столь печальным зрелищем. И мне придется обойтись без провожатых.
– Ни твоей матушки, ни Фастии уже нет во дворце, Энни. Разве ты не знала? – удивилась Лезбет. – Еще до рассвета они отправились в порт и погрузились на корабль. Все считают, что ты уехала вместе с ними.
И Родерик тоже, вздохнула Энни, провожая глазами стройную фигурку своей молодой тетушки, направлявшейся к дверям. Значит, он тоже уверен, что его любимая уехала в Кал Азрот, вместе со всей семьей. С того момента, как Эррен и Фастия застигли Энни в гробнице, за ней и за Острой следили, как за узницами, и у нее не было ни малейшей возможности передать Родерику записку.
К тому же она сама не знала, какой оборот примут события.
«Я воспользуюсь первым подвернувшимся шансом и убегу из этого мерзкого монастыря, – твердила она про себя. – Я никому не позволю распоряжаться моей жизнью. Даже Лезбет, милая Лезбет, которую я так люблю, меня не понимает. Заточения в монастыре мне не вынести. И я оттуда убегу. Я на все готова: переодеться мужчиной, скрываться в лесу, как разбойник, сражаться, как наемный солдат. Только не монастырь, где из меня сделают убийцу».
Пока Энни строила планы побега, прибыл экипаж, и Остра с носильщиками явились за ее багажом.
146 
