196 
– Квекскванех, – твердым голосом обратился к нему Хранитель. – Ты получил приказ.
В ответ Узник сердито огрызнулся:
– Мое имя. Оно старше всей вашей расы. Мое древнее имя. А вы произносите его так, будто это какая-то тряпка, которой протирают задницу.
– Квекскванех, – процедил сквозь зубы Уильям. – Ради твоего имени, ответь мне.
Гнев Узника испарился с той же быстротой, с какой и появился.
– О, с удовольствием, мой королек, – прошептал он. – Обожаю давать ответы.
– Причем ответы достоверные.
– Я принужден говорить правду с тех самых пор, как рыжеволосая блудница, что основала ваш род, заковала меня в кандалы. Кому, как не вам, это знать.
– Это правда, ваше величество, – подтвердил Хранитель. – Но его ответы могут быть уклончивы и неоднозначны. Вам нужно тщательно проверять его слова.
Уильям кивнул.
– Квекскванех, ты способен предвидеть будущее?
– Если бы я мог видеть будущее, я не сидел бы в этом месте, глупый человеческий детеныш. Но я могу увидеть неизбежное, а это тоже кое-что значит.
– Я хотел бы узнать, грозит ли моему королевству война?
– Хм? Надвигается кровавая волна. Тысяча лет и зим горя и скорби. Мечи будут напоены сполна и даже более.
Ужас сковал Уильяма, хотя, как ни странно, эти вести не повергли его в изумление.
– Как это предотвратить? – почти безнадежно осведомился он. – Можно ли это как-нибудь остановить?
– Ты можешь овладеть смертью. В обратном случае она овладеет тобой, – ответил Узник. – Третьего не дано.
– Не хочешь ли ты сказать, что мне самому следует развязать эту войну? Напасть на Салтмарк или на Ханзу?
– Вряд ли это поправит дело. Вопрос в том, можешь ли ты овладеть смертью, мой королек? Можешь ли пригреть ее у себя на груди и сделать своим другом? Способен ли скормить ей свою семью, свою нацию, свою жалкую человеческую душонку? Я расскажу, как это сделать. Ты можешь стать бессмертным, король. Стать, подобно мне, последним из своего рода. Ты обретешь вечность. Но в отличие от меня, у тебя будет одно преимущество – тебя некому будет заточить в тюрьму.
– Последним из рода? – Разговор принимал неожиданный оборот. – Последним из рода Отважных?
– О да. И последним из рода Рейксбургов. Последним из Лири. Последним из вашей жалкой расы, человеческий детеныш. Вас всех погубила ваша первая королева. Это была долгая и медленная смерть, но сейчас она оживает. И ты не можешь ее остановить. Но можешь стать ею.
– Не понимаю. Война может убить всех и вся. Ты это имеешь в виду? И только один человек выживет в этом несчастье. Что за вздор? – Уильям повернулся в сторону Хранителя. – Вы уверены, что он не лжет?
– Он не может этого делать. Но способен из правды вить все, что угодно, – ответил Хранитель.
– Говорю же тебе, – вкрадчивым голосом пробормотал Квекскванех. – Ты можешь стать тем единственным. Можешь потушить свет этого мира и зажечь свой собственный.
– Ты сумасшедший.
– Кто-то должен это сделать, мой королек. Шипы и тернии с каждым днем все ближе. И ты это знаешь. Гниение зашло слишком глубоко. Личинки начали выползать наружу. Даже здесь я слышу запах порчи. Ты можешь стать тем единственным. Ты можешь носить ночные одежды и держать скипетр разрушения.
– Что-то это слишком мудрено. Уж не пытаешься ли ты уверить меня, что конец мира находится в руках одного человека?
– Конечно, нет. Но конец твоего дома, твоего королевства, твоей испорченной маленькой расы вместе со всем прочим – все это уже виднеется на горизонте.
– И вызвать это способен всего один человек?
– Нет-нет. Как такие глупости могли зародиться в твоей голове? Неужели все, что я говорил, так и не достигло твоих мозгов? Один человек может извлечь из этого пользу. Вот что я имел в виду.
– И какой ценой? – скептически осведомился Уильям. – Надеюсь, не той, которая сделала меня его подобным тебе?
– Цена проста. Твоя жена. И дочери.
– Что?
– Так или иначе, им суждено умереть. Но ты мог бы извлечь пользу из этой трагедии.
– Хватит! – отрезал Уильям, собираясь уходить, но в последний момент все же обернулся, чтобы спросить: – Кто-то пытался убить мою жену. Уж не в этом ли причина? Не поэтому ли у тебя возникло такое кровавое пророчество? Хотя странно. Ведь ты сам только что признался в том, что на самом деле тебе не дано предвидеть будущее.
– Разве я в этом признавался?
– Да. Ответь мне, Квекскванех. Это твое пророчество… Кто-нибудь еще о нем знает?
196 
