– Обещаю, что в следующий раз я непременно приму к сведению твой совет, – пообещал Казио старшему товарищу.
– Во что ты ввязался, парень? – покачав головой, спросил з'Акатто, взгляд которого скользил мимо Казио.
– А, не спрашивай, – отмахнулся Казио. – У меня природный нюх на всякие неприятности.
Энни и Остра к тому времени уже поднялись из погреба и с любопытством наблюдали за развернувшейся перед ними сценой.
– Причем, заметь, это далеко не все. Впереди будет много чего еще, – сказал Казио.
– Много женщин?
– Нет неприятностей.
– Это одно и то же.
– И много рыцарей, – пояснил Казио. – Возможно, даже очень много.
– Мне удалось раздобыть двух коней, – сообщил з'Акатто. – Мы можем ехать по двое.
Скрестив руки на груди, Казио вперил в своего старшего друга подозрительный взгляд.
– Это здорово, что ты сумел раздобыть коней. Они нам очень пригодятся. Вот только напрашивается один вопрос. Не находишь ли ты все это несколько странным?
– Ты мне сейчас напоминаешь пустую бутылку, от которой нет никакого проку. Видишь ли, парень, дорога, ведущая в монастырь, пролегает вдоль границ владений графини Орчавии. Словом, я видел рыцарей.
– А что ты там делал?
Расплывшись в широкой улыбке, з'Акатто достал из-под камзола бутылку зеленого стекла и, приподняв ее вверх, радостно посмотрел сквозь нее на свет.
– Я искал вот это, – торжественно заявил он. – Вино того самого года, когда урожай выдался лучше всех прочих. Я знал, что рано или поздно найду его. Мой нюх меня не подвел.
Казио закатил глаза.
– По крайней мере, я благодарен твоему хорошему урожаю хотя бы за то, что он нас спас, – сказал он.
– Не просто хорошему, а самому лучшему, – довольным тоном поправил з'Акатто.
Заметив появление девушек, Казио отвесил им легкий поклон и произнес:
– Дорогие каснары Энни и Остра, позвольте представить вам моего учителя, мастера фехтования з'Акатто. – При этом он запнулся, но, встретившись взглядом с глазами старика, сразу же добавил: – Знатока своего дела и моего лучшего друга.
З'Акатто ненадолго задержал свой взгляд на юноше – взгляд, в котором промелькнуло нечто такое, чему Казио не мог дать точного толкования, – и лишь потом обернулся к Энни и Остре.
– Очень приятно, дорогие каснары, – сказал он. – Надеюсь, одна из вас не откажет составить мне компанию и прокатиться со мной на лошади.
Энни кивнула в знак согласия.
– Вы спасли нам жизнь, сэр, – произнесла она, потом многозначительно посмотрела на Казио и поспешила исправиться: – Вы оба. Я перед вами в большом долгу.
В этот миг Остра, увидев что-то за спиной Казио, вскрикнула. Глубоко вздохнув, он неохотно обернулся.
Молодой вителлианец был готов встретить все, что угодно, но только не то, что увидел. Медленно и дрожа всем телом, рыцарь в позолоченных доспехах пытался встать на ноги. Казио поднял Каспатор, готовясь нанести ему последний удар.
– Нет-нет, – остановил его з'Акатто. – Он уже мертвец.
Казио не мог точно сказать, являлись ли эти слова утверждением или вопросом. Тем не менее з'Акатто достал собственное оружие и пронзил им второй глаз рыцаря. Тот упал назад, но почти сразу опять начал вставать.
– Что б тобой подавился… – начал было з'Акатто, но вместо того, чтобы закончить фразу, поднял валявшийся на земле меч и снес им рыцарю голову.
Пальцы обезглавленного тела крепко впились в землю.
З'Акатто ненадолго задержал на них свой взгляд, потом обернулся к остальным и произнес:
– Предлагаю как можно быстрее уносить ноги. А чуть позже пригубить немного вина.
– Договорились, – ответил Казио.
Нейла почти покинул гнев к тому времени, как центральная часть крепости вспыхнула, словно от взрыва. Когда сефри, которого молодой рыцарь наколол на острие своего меча, уже стоял одной ногой в могиле и никого больше из врагов поблизости не осталось, красное облако, застилавшее от Нейла весь мир, стало постепенно смещаться вверх, возвращая ему привычное видение.
Он уже не раз слышал о таких приступах неистовства от своего дяди Одчера, который имел к тому особый дар. Но самому Нейлу за все годы сражений ни разу не доводилось испытывать ничего подобного.
Пока сефри прощался с жизнью, Нейл обвел медленным взором место кровавой расправы, пытаясь восстановить в памяти, что случилось до того, как его душу пронзила молния.
Грохот рушившегося камня заставил его обернуться, и Нейл увидел, что над потрескавшимися стенами сада вздымаются клубы мутного черного дыма. Вспомнив, что оставил королеву с Фастией в хорце, он направился к ним на помощь. Лишь когда юноша окунулся в то, что поначалу принял за дым, ему удалось разглядеть, что на самом деле это было. Разглядеть, но не понять, ибо увиденное невозможно было постичь рассудком.