98 
– Вы не одобряете ваше правительство, сэр Файл? – любезно осведомился король Уильям.
– Я не одобряю, когда взрослые люди начинают играть друг с другом в кошки-мышки и старательно обходить молчанием то, что известно каждому, – отрезал сэр Файл. – Должен признать, ваше величество, ваше искусство политика достойно всякого восхищения. И все же мне хотелось бы услышать, к какому решению вы склоняетесь? Скажите без обиняков, намерены ли вы прийти нам на помощь и совместными усилиями освободить острова Печали от вражеских войск?
– Я предпочел бы, чтобы эти войска удалились сами, – слегка пожав плечами, заметил Уильям. – И несомненно, я не приму окончательного решения до тех пор, пока наш уважаемый прайфек не поставит этот вопрос на обсуждение в Сеназе.
– Вы предпочли бы, чтобы вражеские войска удалились сами? С таким же успехом можно ожидать от волчицы, чтобы она вскормила своим молоком олененка.
– Поберегите стрелы своей язвительности, сэр Файл. Уверяю, у нас еще будет возможность вдоволь поговорить об этом конфликте. Я пригласил вас присутствовать при аудиенции с послом вовсе не для того, чтобы затеять бессмысленный спор.
– Тогда для чего же?
– Есть две причины. Во-первых, я хотел, чтобы вы собственными ушами услышали как наглые заявления посла Эрадала, так и мои ответы. Теперь я могу быть уверен, что, когда вы вернетесь в Лир, ситуация с островами Печали станет известна правительству без всяких искажений. Вторая причина состоит в том, что я хотел увидать вашего воспитанника. Прошло уже десять дней с тех пор, как этот отважный молодой человек спас жизнь королеве, а я так и не удосужился поблагодарить его должным образом.
Нейл почтительно опустился на одно колено.
– Ваше величество, спасти жизнь королевы – само по себе величайшая награда для меня.
– Не сомневаюсь в этом, однако королю не следует оставаться неблагодарным. К тому же ты не только поразил врага престола, но и подвергся нападению со стороны моих гвардейцев. Надеюсь, ты на них не в обиде. Они не успели разобраться в том, что произошло, решили, что ты напал на сэра Аргума, и бросились на выручку к своему товарищу.
Нейл бросил быстрый взгляд исподлобья на Варгуса Фарре, одного из рыцарей, стоявшего неподалеку от трона. Этому дюжему детине он был обязан сломанным ребром.
– Я все понимаю, ваше величество, и не держу зла на ваших доблестных гвардейцев. Окажись я на их месте, то наверняка действовал бы точно так же.
Король, наклонившись вперед, пристально взглянул на юношу.
– Хвала святым, ты действовал иначе. Хотя ты точно так же гарцевал на лугу, как и телохранители королевы, в чью обязанность входит не сводить с нее глаз. Но лишь ты, один из всех, догадался, что над ней нависла опасность. Как тебе это удалось? Как ты почувствовал, что Аргум собирается нанести ей удар?
– Поначалу я тоже ничего не понял, ваше величество, – пожал плечами Нейл. – Решил, что гвардеец увидел неприятеля, угрожающего королеве, и поскакал к ней на помощь. Но, приглядевшись, я осознал, что это не так. К тому же сэр Аргум явно приготовил свой меч для «удара жнеца». Так мы называем выпад, рассчитанный на безоружного противника. Истинный рыцарь никогда не унизится до подобного удара. Если бы королеве угрожал враг, он, несомненно, был бы вооружен, и телохранитель держал бы свой меч совсем по-другому. Все эти мысли молнией пронеслись в моей голове, и я понял, откуда исходит истинная опасность. А еще я понял, что передо мной не настоящий гвардеец, а злоумышленник, раздобывший форму королевского телохранителя.
– И все это в течение нескольких секунд. Твоей быстроте, сообразительности и сметке можно позавидовать, Нейл.
– Этому парню не занимать ловкости и проворства, – довольно добавил сэр Файл.
Король Уильям вновь откинулся на спинку трона.
– Я нахожусь в затруднительном положении, Нейл, сын Врена, – доверительно сообщил он. – Бывали времена, когда за услугу, которую ты оказал престолу, сохранив жизнь королевы Кротении, я не преминул бы наградить тебя баронским титулом и соответствующими ему владениями. К несчастью, теперь все обстоит иначе, и в подобных случаях я должен испрашивать согласия всех благородных рыцарей королевства. Скажу тебе откровенно: вздумай я пожаловать титул и земли человеку низкого происхождения, это вызвало бы целую бурю недовольства, а в сложившихся обстоятельствах для меня это вовсе не желательно.
98 
