33 
При мысли о мачехе лицо Алана еще больше помрачнело. Та уехала сразу после похорон и до сих пор не давала о себе знать. Что, впрочем, его вполне устраивало. Дел и так по горло, не хватало еще разбираться с капризами избалованной бабенки. Две трети наследства делали его, конечно, главным владельцем собственности, но Агнес тоже имела свою, пусть меньшую, долю. За ней оставалось право вмешиваться в дела хозяйства, выражать свое мнение по тому или иному поводу, не говоря уж о том, что она могла продолжать жить в этом доме. При этой мысли Алан содрогнулся. Бог свидетель, он не имеет ни малейшего желания жить с Агнес под одной крышей. Если, по ее словам, отец действительно так поделил между ними ранчо, чтобы отомстить, то, вполне возможно, усопшему удалось выполнить задуманное.
Хотя состояние, в котором он оставил ранчо, было уже достаточной местью сыну. Куда ни глянь – сплошная разруха.
По словам управляющего, старик перестал заниматься хозяйством года за два до своей кончины.
– Сдается мне, что ему было на все наплевать, – сказал Билл Гилби, когда они с Аланом осматривали стадо тощих коров и запущенные земли. – Скряга, он и есть скряга, кто на него с душой работать будет? Даже всякая шваль, которую мы брали себе в помощь, и то не больно задерживалась тут. А нрав у твоего батюшки был как у бешеного буйвола. Да и эта его краля тоже хороша. Сколько парней пришлось отцу уволить из-за нее.
Билл работал управляющим на ранчо, когда Алан был еще мальчишкой, поэтому он мог открыто говорить с этим трудягой.
– Отец знал, в каком состоянии находится ранчо? – Алан решил пока не трогать Агнес.
– Так ведь надо быть уж совсем слепым, чтоб не видеть этого. Я говорил ему, что все рушится, – ответил Билл.
– А что он?
– Уволил меня.
– Но ты же работаешь здесь.
– Значит, не на того нарвался.
Алан ухмыльнулся. Немного нашлось бы людей, которые бы рискнули противостоять гневу Джека Кольта.
– Я рад, что ты остался.
– Тут мой дом, – просто сказал Билл. – Я живу на ранчо больше тридцати лет и, черт меня дери, слишком стар, чтоб болтаться, по свету и искать себе другую работу. Еще неизвестно, что было бы с хозяйством, послушайся я старика Кольта.
Но даже его преданность не смогла спасти ранчо при таком халатном отношении к делу самого хозяина. Предстоят годы работы. А по весне нужно срочно отремонтировать километры забора, крышу в доме ковбоев. Не говоря уже о технике, напоминающей сейчас кладбище металла.
Просто руки опускались перед неодолимостью свалившихся на наследника проблем. Но теперь это его дом – и он костьми ляжет, но приведет все в порядок.
Старые половицы скрипнули, когда Алан ступил на заднюю веранду дома. Он машинально отметил покосившиеся перила, но решил, что с этим можно подождать. А в данный момент ему нужен горячий душ и обед, который будет состоять, как всегда за последние две недели, из одних сандвичей. Он возьмет их с собой в кабинет отца, где предстоит разобрать бумаги, которыми забиты все ящики.
Распахнув дверь, Алан вошел в кухню и замер.
Перед ним стояла Трэлла, орудуя большим кухонным ножом. На столе ровными рядами лежали вымытые овощи. В кухне стоял приятный запах свежеиспеченного хлеба и чего-то еще, что Алан не смог сразу определить.
Глядя на девушку, он подумал о том, что не смел даже мечтать о таком завершении трудного рабочего дня. Дело, конечно, не в свежем хлебе или возможности наконец съесть нормальный горячий обед. Он всегда мог нанять кого-нибудь для стряпни.
Но разве наймешь человека, способного одним своим присутствием снимать усталость с плеч? Она здесь! Боже, как хорошо!
Алан, не говоря ни слова, снял шляпу и повесил ее на крючок у двери. Затем молча, стуча каблуками сапог, направился к нежданной гостье. Девушка боялась поднять на него глаза. Неужели она совершила ошибку, приехав сюда? И в этот момент Алан порывисто обхватил ее за шею и привлек к себе. Трэлла успела заметить яркую голубизну глаз, прежде чем он приник к ее губам.
Алан не торопился отпускать возлюбленную, наслаждаясь поцелуем. Колени девушки так ослабели, что она была вынуждена вцепиться в рукава его рубашки. Тяжело дыша от продолжительного поцелуя, Трэлла уронила голову на грудь любимого и с радостью отметила, что его сердце бьется так же бешено, как и ее собственное. От Алана пахло свежим воздухом и чуть-чуть машинным маслом – настоящим мужским запахом.
– Я поставила машину так, чтобы ты не увидел, ее, и проникла в твой дом, – осмелела наконец девушка.
33 
