Особенно,... 
68 
Внезапно рядом метнулась тень и блеснул серебристый пистолет. Джафримель открыл огонь по окружившим меня наемникам. Одному он попал в лицо, и тот повалился навзничь, а я осталась один на один с шаманом, который уже успел пробить брешь в моей защите — его биополе было ничуть не слабее моего.
Отлично сработано. Держа меч горизонтально, я начала концентрировать энергию, собирая ее отовсюду, куда могла дотянуться; внезапно плечо зашлось от боли, раздался отчаянный вопль демона — но рядом уже был Джейс, который, не раздумывая, бросился на шамана. «Черт возьми, Джейс, не трогай его, он МОЙ!» Джейс взмахнул рукой, и в воздухе мелькнуло что-то желтое, вроде тигра, состоящее из света и тени, которое обрушилось на шамана.
«Куда все подевались?» — подумала я и сразу услышала, как резко вскрикнула Гейб. «Все в порядке, они здесь». Развернувшись на каблуках, я начала впитывать в себя энергию, восстанавливая свое биополе и направляя его на защиту Эдди и Гейб. Джейс сможет защитить себя сам.
Тем временем Эдди, рыча от ярости, сцепился с еще одним шаманом — смуглым стариком, все лицо которого было раскрашено красной краской. Гейб, шипя и ругаясь, с перекошенным от злости лицом, сражалась с высоким наемником — явно не местным жителем, бледным светловолосым парнем, который тем не менее носил знаки отличия палача и очень ловко орудовал своим коротким мечом. Вокруг раздавались выстрелы. Один луч меня едва не задел — биополе отразило удар, но я потеряла равновесие и зашаталась, но в следующую секунду выпрямилась и с удвоенной яростью бросилась на двух парней, подбирающихся к Гейб сзади.
Одни из них успел полоснуть меня ножом, прежде чем я прикончила его ударом меча; от боли тело зашлось, словно в него начали втыкать иголки. Второй сам едва меня не прикончил — я не сразу справилась с горой мускулов, накачанной еще и наркотой. Прежде чем свалить его ударом меча в шею, я успела ощутить знакомый сладковато-соленый запах чилла. Даже когда я отрубила ему правую руку, ее пальцы никак не хотели отпустить плазменный пистолет. Я добила наемника, вспоров ему живот, и мой боевой клич окрасил воздух в алые тона. «Наркодельцы, наркоманы, как я вас всех ненавижу. А я-то думала, что жители Нуэво-Рио предпочитают синтетический гашиш».
Наконец все было кончено. Я стояла, тяжело дыша, и смотрела, как вместе с булькающей кровью выходит жизнь из пропитавшегося химической наркотой наемника.
— Anubis et'her ka… — выдохнула я.
«Это тебе за Льюиса, ты, грязный мешок с дерьмом».
Выстрелы прекратились. Где-то за спиной все еще рычал взбешенный Эдди, рядом тяжело хватала ртом воздух Гейб. Звон стали. Топот. Долгое низкое рычание, вспышка знакомой энергии. Это Джейс.
Я тупо смотрела на тело у своих ног. Улица давно опустела, но из всех темных закоулков за нами следили блестящие глаза. Если мы оставим тела убитых на улице, через несколько минут их оберут и разденут до нитки.
«Наркоманы, — с содроганием подумала я. — Как я ненавижу этих долбаных наркоманов!»
Вообще-то я ненавижу три вещи: компанию «Моб», наркоманов и Сантино. Каждый из них что-то у меня украл; Сантино отнял у меня Дорин, в этом ему очень помогла «Моб», а чилл и «Моб» вместе отняли у меня Льюиса, не говоря о бесчисленном количестве дел, которые из-за них пришлось закрыть.
На мое ноющее от боли плечо легла рука Джафримеля. Я слегка вздрогнула — не почувствовала, что он рядом. Это уже начинало меня беспокоить.
— Ты ранена, — тихо сказал он, и в следующую секунду в рану начал поступать поток горячей энергии. Я заскрипела зубами, чувствуя, как начинают срастаться мышцы; впрочем, я так накачалась адреналином, что боль была мне нипочем. — Извини.
— Не извиняйся. У тебя своих дел было по горло.
Я взглянула на труп наемника. Человек умер по-настоящему, но его нервы продолжали посылать импульсы, словно он все еще жил; некроманты называют такое явление «светящаяся гнилушка». Души уже не было.
— Ненавижу наркоманов, — сквозь зубы процедила я.
В памяти всплыло лицо Льюиса — перекошенное, залитое кровью. В это время мы находились на школьной экскурсии; здесь наркоман его и убил; я была всего лишь ребенком и не смогла спасти своего учителя — он велел мне бежать, и я побежала. Копы появились слишком поздно.
Льюис научил меня читать, дарил мне свои книги и привил любовь к классике. Мне повезло иметь такого наставника, который проявлял ко мне искренний интерес, хотя я и боялась рассказать ему всю правду о своей жизни в «Риггер-холле». После смерти Льюиса у меня появился новый наставник, которого уже мало интересовало, чем я занимаюсь; больше всего на свете ей нравилось следить за дисциплиной и вынюхивать, не употребляет ли кто гашиш. Обо мне быстро забыли. Когда «Риггер-холл» закрыли и то, что вытворял с детьми Мирович, получило широкую огласку, передо мной никто даже не извинился. После этого я видеть не могла школьных учителей и наставников.
68 
