127 
Опомнился он только тогда, когда шея второго негодяя хрустнула в его руках. Тут же раздался оглушительный вопль, полный ужаса. Обернувшись, Ян увидел перед собой искаженное ужасом и отвращением лицо спасенной им девушки и понял, что сейчас наверное сам выглядит куда страшнее тех головорезов, что беспомощно валяются на брусчатке. "Александра бы не одобрила этого", - мелькнула в сознании странная мысль. Не дожидаясь, пока соберется толпа зевак, желающая поглазеть на трупы, Ян быстро пошел дальше.
Вернувшийся позже Яна Симос, который теперь снимал комнату в том же доме, что и его друг, поднимаясь по лестнице, услышал грохот в комнате Яна, и, перепрыгивая через две ступеньки, быстро оказался у двери, за которой вновь что-то прогремело. Симос остановился, подумав, что вряд ли ему стоит вмешиваться в происходящее. К тому же больше из комнаты Яна не донеслось ни звука, и Рингарт, имеющий более полное представление о том, какие именно чувства должен испытывать сейчас его друг, счел за лучшее тихо пройти к себе.
Ян тем временем неподвижно сидел на углу кровати. Свечу он так и не зажег, но в скупом свете, проникавшем в помещение сквозь небольшое окно, отчетливо виден был твердый профиль, мало похожий на лицо живого человека. Остановившийся взгляд желтых глаз испугал бы любого, кто каким-либо образом смог бы увидеть в этот момент предводителя повстанцев. Сейчас Ян выглядел старше своих двадцати шести лет, за последние несколько дней лицо его осунулось и побледнело, линии скул и подбородка стали жестче, однако полководцы с удовлетворением отмечали про себя, что на поведении и способности здраво рассуждать это никак не отразилось. Ян и раньше был достаточно замкнутым и немногословным человеком, потому и теперь эти его черты никого не удивляли.
Ближе к наступлению утра шум на улице стих, небо посветлело, и в окно заглянули первые лучи рассвета. Только тогда Ян, наконец, шевельнулся и повернул голову, затем встал и подошел к окну. Сегодня ему предстояло еще многое сделать, и как главнокомандующий армией повстанцев он не мог позволить себе ни малейшего послабления. Неторопливо умывшись, Ян выглянул в окно, и, не заметив ничего подозрительного, покинул комнату. Несколькими секундами позже на верхней ступени лестницы к нему присоединился Симос. Молча кивнув друг другу, они накинули капюшоны и вышли из дома.
Глава 39
Предшествующие наступлению дни пролетели стремительно, с самого утра и до глубокой ночи заполненные различными заботами, совещаниями, уточнениями планов, доработкой стратегии. Накануне намеченной даты, когда всем дали на отдых несколько часов, Симос нашел Яна в мрачной задумчивости. Это состояние отнюдь не являлось необычным для желтоглазого принца, но Рингарта очень удивило, что Ян, последние дни не произнесший ни одного лишнего слова, вдруг поделился с ним своими опасениями.
– У меня нехорошие предчувствия относительно исхода битвы, Симос.
Рингарт насторожился, так как знал, что интуиция редко обманывала Яна.
– Но ведь все вроде очень удачно складывается, - покачал головой Симос, и осекся, вспомнив, чем именно обусловлено это самое "удачно".
Ян молча смотрел в ту сторону, куда все они вскоре должны были направиться, потом поднял лицо к усыпавшим небо звездам, словно разглядывая мириады кажущихся живыми огоньков.
– Нам предстоит длинный и трудный день, - негромко сказал он. - Проследи, чтобы твои солдаты как следует отдохнули перед выходом.
Под покровом темноты армия повстанцев приблизилась к дворцу на минимальное возможное расстояние, и первые лучи солнца вспыхнули яркими бликами на доспехах воинов и обнаженном оружии. Кругом стояла поразительная тишина, и даже звуки природы смолки, попрятались перепуганные птицы, словно предчувствуя, что в ближайшее время здесь должно произойти нечто ужасное. Охрана подпустила повстанцев достаточно близко, и едва солдаты пересекли какую-то невидимую черту, из-за высокой стены в них полетели огненные снаряды и горящие стрелы, а также целый град мелких булыжников, по-видимому, поднятых Эрин с дорожек парка. Этого все ожидали, и поэтому уже первый залп пришелся по куполу магического щита, выставленного самыми сильными магами. Повстанцы, прикрываемые щитом, подошли почти вплотную к стенам, и Ян дал команду остановиться. Вперед вышел молодой волшебник Альдмар и взмахнул рукой.
Боковые ворота, сбитые из тяжелых, окованных железом, досок, разлетелись множеством острых щепок, направленных внутрь парка. Но вместо того, чтобы, как ожидал затаившийся противник, броситься под каменную арку ворот, повстанцы дружно ринулись к стенам. Под каменной кладкой из земли внезапно показалась зеленая поросль, которая, повинуясь воле того же Альдмара, опутала стену узловатыми ветвями, напоминающими крученые крепкие канаты. По этим канатам большая часть войска единым порывом перемахнула стены и оказалась на территории парка. Магический щит тут же перестал прикрывать их от града камней, который, надо сказать, был теперь значительно слабее, а внезапно упавшие на землю булыжники перестали вновь подниматься в воздух, сдерживаемые оплетающими их ветвями и корнями невиданных быстрорастущих побегов. Парковая ограда дрожала, пытаясь разлететься на отдельные глыбы, но растения крепко держали камни на месте. По стенам дворца, тоже внезапно закачавшимся, словно при землетрясении, быстро поползла зеленая поросль, не успев вовремя опутать лишь крышу и северное крыло, которое Эрин тут же разобрала, использовав в качестве снарядов. Однако мощность ее контратаки была уже не столь впечатляющей, потому как камни падали на землю и больше не поднимались. Практически избавившись от угрозы камнепада, повстанцы под предводительством Яна, лорда Олри, лорда Вильта, Симоса Рингарта и остальных полководцев ринулись врукопашную. Боевые маги, все за исключением Яна заранее принявшие звериный облик, успешно вступили в сражение, буквально сметая на своем пути людей Сайриса. Более осторожные, похожие на черные тени личные подчиненные леди Эрин стоили в бою пятерых императорских прислужников, и с ними сражаться было труднее, но становилось ясно, что у армии повстанцев неоспоримое преимущество: их больше, и действиями руководят более опытные военные, даже без всякой магии прекрасно справлявшиеся со своей задачей.
127 
