Анабел размахнулась и оставила на щеке Жиля яркий отпечаток ладони. Никогда в жизни она не делала ничего подобного, но столь чудовищного оскорбления стерпеть не смогла.
Сильные пальцы сжали ее запястье. Жиль прижал Анабел к себе так, что она не могла пошевелиться.
— Если бы ты действительно была моей женой, тебе пришлось бы за это дорого поплатиться, — сквозь зубы процедил он. — Никто не смеет безнаказанно поднимать руку на Шовиньи!
Сердце Анабел безудержно колотилось под тонкой шелковой тканью. Она не могла отвести глаз от темно-розового отпечатка своей ладони на смуглой щеке.
— Сам напросился.
— Ах так? — проскрежетал Жиль и накинулся на ее губы с такой яростью, словно хотел раз и навсегда отучить Анабел перечить.
У нее на мгновение остановилось сердце, а когда забилось снова, пульс подскочил вдвое против прежнего. Она пыталась отвернуться, но Жиль, держа ее мертвой хваткой, еще крепче прильнул к губам. Свободной рукой он решительно отстранил полу пеньюара и потянулся к груди Анабел. Когда кончик большого пальца медленно обвел ее сосок, девушка невольно затрепетала и тут же поморщилась от отвращения к самой себе. Рука Жиля оставила грудь и переместилась к подбородку, заставив Анабел поднять голову.
— Должно быть, у тебя давно не было любовника, — саркастически бросил Жиль. — Чего жаждет твое тело, Анабел? Этого? — Его ладонь снова легла на грудь, отчего девушку снова бросило в дрожь. — Или этого?
Он наклонил голову, казавшуюся особенно темной на фоне нежной молочной кожи, на смену пальцам пришли губы, и Анабел, затопленная незнакомым ощущением, громко застонала от боли, смешанной с наслаждением. Никто до сих пор не прикасался к ней, никто так по-хозяйски не распоряжался ее телом, зная все его сокровенные тайны и желания. Прикосновения Жиля всколыхнули в ней чувства, о существовании которых она и не подозревала. Чувства, которые дерзко смеялись над ее попытками сопротивляться.
Жиль поднял голову, и Анабел показалось, что она видит перед собой самого дьявола, однако это не испугало ее. Анабел отчаянно хотелось снова прижать голову Жиля к своей ноющей груди, снять с него шелковый халат и насладиться всем тем, что мужчина может дать женщине.
— Или этого? — Жиль поднял ее на руки и через гостиную понес в роскошную спальню.
Анабел сразу бросилась в глаза огромная кровать красного дерева. Остатки здравого смысла вынуждали ее сопротивляться, однако голос разума тут же умолк, едва Жиль положил Анабел на кровать и нетерпеливо освободил от одежд.
Сердце девушки стучало как паровой молот, она отвернулась, не в силах выдержать придирчивого взгляда Жиля. Он обхватил ладонями ее лицо и заставил смотреть в глаза.
— Нет, до чего же все-таки обманчива внешность! — насмешливо улыбнулся он. — Конечно, я не первый, кто видит тебя нагой, но осмелюсь предположить, что ты не выглядела столь целомудренной даже тогда, когда расставалась с невинностью!
Несмотря на жестокость слов, тон Жиля был таким обольстительным, что страх Анабел невольно улегся. Так тигр успокаивает свою жертву перед тем, как накинуться на нее.
— Ты знала, что шесть лет назад я действительно раздумывал, не переспать ли с тобой? Но ты была слишком свежа и невинна. Во всяком случае, так мне казалось. Я сказал себе, что не могу беспечно сорвать столь редкий цветок, едва проклюнувшийся из бутона. Но к тому времени кто-то меня уже опередил, верно, моя опытная маленькая женушка? Бутон-то оказался с гнильцой!
Анабел не могла ответить: в горле стоял комок. Жиль подавил собственное желание, потому что я была невинна… Возможно ли? Конечно нет!
Прикосновение его рук заставило Анабел слабо запротестовать, но протест был заглушен таким нежным и сладким поцелуем, что девушка растаяла и невольно потянулась к Жилю. Однако тот перехватил ее руки и начал умело возбуждать тело, прибегнув к помощи поцелуев. Эти неторопливые прикосновения доставляли Анабел невыразимое наслаждение. Поняв, что не способна управлять собой, она едва не заплакала от стыда. Невыносимо хотелось потянуться к Жилю, распахнуть на нем халат, почувствовать в своем лоне сильную мужскую плоть…
Острота собственного желания ошеломила и потрясла Анабел. С Эндрю она не испытывала ничего подобного, правда, Эндрю никогда и не обнимал ее с такой страстью.
Жадные губы Жиля перешли от одного розового соска к другому, а затем двинулись вниз. Наконец руки девушки получили свободу, но в глазах Жиля появилось нечто такое, что помешало Анабел потянуться к нему. Они стали холодными. Холодными и горькими, как вода Северного моря, и Анабел невольно содрогнулась.