Особенно,... 
64 
— Женщина с разносторонними талантами, — восхищенно прошептал Ларю. — Я посрамлен.
Тейт насторожилась.
— Вы плавали с Мэтью?
— Да, действительно. И старался повысить его культурный уровень.
Бак презрительно фыркнул.
— Тоже мне, интеллектуал. Дерьмо с чудным акцентом все равно остается дерьмом. Прошу прощения, Тейт.
— Мне пора. Рада была познакомиться с вами, мистер Ларю.
— Просто Ларю. — Он снова поцеловал ей руку. — A bientot.
Бак оттеснил Ларю в сторону.
— Я провожу тебя, девочка.
— Спасибо. — Они спустились на пирс и направились к берегу. — Бак, вы сказали, что Мэтью строил яхту годами?
— Да, как только выдавалось немного свободного времени и заводились деньги. Он сделал десятки чертежей и рисунков, прежде чем остановился на этой конструкции.
— Понимаю. — Похвальные честолюбие и упорство, хотя и несколько неожиданные. Если только… — Значит, все эти годы он думал о «Изабелле»?
— Кто знает, что было у мальчика на уме. Но сейчас он точно о ней думает. Снова заболел ею. А может, никогда и не выздоравливал.
Тейт положила ладонь на плечо Бака.
— Надеюсь, вы поймете меня правильно, но мне это не нравится.
— Ты имеешь в виду наше партнерство?
— Да. «Маргариту» мы нашли чудом. Шансы на новое чудо практически равны нулю. Нам всем было очень трудно справиться с разочарованием. Я не хочу, чтобы вы и мои родители снова пережили все это. Бак остановился, поправил очки.
— Я сам не очень-то счастлив. — Он опустил глаза на искусственную ногу. — Страшные воспоминания. Но Мэтью полон решимости, а я перед ним в долгу.
— Неправда. Это он вам должен. Он обязан вам своей жизнью.
— Я заставил его дорого заплатить. — Бак нахмурился. — А сам не спас его отца. Не знаю, мог ли, но факт остается фактом: не спас. Я не отомстил Ван Дайку. Не знаю, принесло бы это какую-то пользу, но не отомстил. Потом, когда пришел мой черед расплачиваться, я не смог принять несчастье как мужчина.
— Не смейте так говорить. — Тейт заботливо взяла старика под руку. — Вы прекрасно держитесь.
— Всего пару недель. А все эти годы… Я все взвалил на плечи мальчика — всю работу и всю вину.
— Он бросил вас, — в ярости возразила Тейт, — а должен был остаться с вами, заботиться о вас.
— Мэтью только и делал, что поддерживал меня. Занимался ненавистной работой, чтобы у меня было все необходимое. Я брал деньги, пропивал их и при любом удобном случае оскорблял его. Мне очень стыдно.
— Не понимаю, о чем вы говорите. В последний раз, когда я была у вас, вы…
— Я солгал тебе. — Бак потупился, понимая, что рискует потерять ее любовь, но, снова солгав, перестал бы уважать себя. — Я сказал, что Мэтью бросил меня, не появляется, ничего для меня не делает… Может, он и нечасто приезжал, но нельзя его за это винить. Он посылал мне деньги, заботился обо всем. Не сосчитать, сколько раз он платил за мое лечение от алкоголизма.
— Но я думала…
— Я хотел, чтобы ты так думала. Хотел, чтобы и мальчик страдал. Вроде так мне было легче. Но он делал все, что мог.
Далеко не убежденная, Тейт замотала головой.
— Он должен был остаться с вами.
— Он делал то, что должен был делать, — упрямо повторил Бак, и Тейт оставалось лишь склонить голову перед непоколебимой семейной преданностью.
— Все равно эта затея кажется мне пустой и опасной. Я постараюсь отговорить родителей. Надеюсь, вы поймете.
— Не могу винить тебя за нежелание снова связываться с нами. Делай, как считаешь нужным, Тейт, только вот что я тебе скажу: твой папа уже слышит свист ветра в парусах.
— Я постараюсь свернуть эти паруса.
ГЛАВА 15
Однако иногда даже самая сильная буря не в состоянии сбить с курса решительно настроенного моряка.
Сжав зубы, Тейт терпела присутствие Мэтью за обедом. Она поддерживала беседу с Баком и Ларю, слушала их рассказы, смеялась их шуткам. Ей не хватило духу испортить царящее за столом праздничное настроение и погасить огонь в отцовских глазах.
Естественно, она замечала озабоченные взгляды матери и старалась не проявлять враждебности к Мэтью, но самое большее, на что она оказалась способной, это холодное: «Передай мне соль».
Когда трапеза закончилась, Тейт удалось заманить отца в кухню.
— Держу пари, ты целый месяц не ела ничего подобного, — заметил Рэй, складывая в раковину грязные кастрюли.
— Целый год. Я так наелась, что не смогла попробовать ореховый торт.
64 
