Последние отзывы

  58  

Они переглянулись. Потом одновременно посмотрели на меня. Никто из них не вызвался добровольно отпра­виться на диван.

—  Ну, мальчики, вы оба парни высокие, на диване вам будет неудобно, так что предлагаю обоим кровать. А мне диван по росту как раз будет.

И снова — никакой реакции.

—  Ну не спать же нам всем вместе, а, парни? Прошла еще минута молчания, в течение которой они усиленно семафорили друг другу что-то бровями, а я пы­талась расшифровать, что бы это значило.

—   Я пойду на диван, — решился наконец тот, с кото­рым у меня было Свидание. Мы по очереди сходили в ванную, я принесла стеганое одеяло и две простыни. Тот, с которым у меня было Свидание, расстелил только про­стыни.

—   Ночью будет холодно, — сказала я. — Возьми одеяло.

—   Ну, ладно, оставь, — пожал он плечами, — на всякий пожарный.

Мы с Н. отправились в спальню. Н. прикрыл дверь.

—  Не надо, — прошипела я, — он подумает, что мы с тобой занимаемся любовью.

Я снова распахнула ее настежь.

—  Что ты так переживаешь? И вообще, он, может, дав­но уже спит.

Не знаю, почему я так переживала. И не переживала вовсе. Просто мне показалось, что совсем закрывать дверь — нехорошо.

Через несколько часов я проснулась, во рту пересохло — еще бы, столько было выпито. Заковыляла на кухню, что­бы чего-нибудь попить. Тот, с которым у меня было Сви­дание, лежал на диване, свернувшись калачиком. Он все-таки накрылся одеялом, но все равно казалось, что он очень замерз. Я поплелась обратно в спальню, взяла там дубленку, вернулась и накрыла ему ноги. Он даже не про­снулся.

jatdi, le 29 Janvier

Все люди либо очень доверчивы, либо я сама вызываю у них больше доверия, чем заслуживаю. Недавно я успешно провела операцию по обработке моей квартирной хозяйки и убедила ее, что моей квартире позарез нужен ремонт. Под тем предлогом, что, мол, все равно большинство кухонных прибамбасов надо менять, я полностью поменяла все зана­вески. Будем надеяться, это все увенчается прекрасным язы­ческим обрядом, во время которого вся старая рухлядь ста­нет, весело потрескивая, гореть ярким пламенем.

Тем временем мне предстоит пережить небольшие до­машние неудобства. Не столь уж страшные, жить будет можно, просто будет слегка некомфортно. Я даже недавно поговорила с одним из А. О приближающемся ремонте.

—  Знаешь, если у меня на работе ничего не отменится, я уезжаю на следующие две недели на конференцию. Хо­чешь, возьми ключи, поживи пока у меня.

—  Спасибо, ты такой милый, а ты не боишься, что я пролью тебе что-нибудь на ковер?

А. известен тем, что очень ревниво охраняет свою бер­логу. Мне говорили, что даже для вещей своей подружки, когда она жила у него, он выделил всего одну-единствен-ную полочку.

—  Я тебе доверяю, — великодушно сказал он, потягивая виски с содовой. — Я верю, что ты хорошая девочка и знаешь, как себя вести в чужой квартире.

Такой вот шутник.

Недавно была такая история: один клиент заказал сви­дание со мной у себя дома чуть ли не на весь вечер. Вытянув почти полную бутылку джина, испытав на проч­ность кровать, пружины которой под нами стонали и выли, истощив все мыслимые темы разговора, он нако­нец скрылся, чтобы быстренько принять душ.

Подобного рода антракты всегда заставляют меня не­рвничать. Не то чтобы я заранее планировала, как бы мне получше обчистить квартиру, но у меня характер такой: всегда признаюсь во всем сразу, даже в том, что не совер­шала. Еще в школе, когда за проступок одного из учащих­ся делали выговор целому классу, виноватой больше всех чувствовала себя именно я. Особенно, если не имела к проступку никакого отношения вообще.

Но большинство клиентов ведут себя очень осторожно. Когда я прихожу к ним не в гостиницу, а домой, они чаще всего откладывают ритуал принятия ванны или душа до моего ухода или предлагают совместную помывку, что­бы не оставлять меня одну. И я нисколько не обижаюсь.

Но этот клиент шустро набросил на себя халат и резво поскакал в ванную комнату. Я осталась сидеть на диване. Сначала хотела было просмотреть его коллекцию дисков, но потом решила, что это будет невежливо. Вместо этого принялась разглядывать акварели на стенах. И поскольку делать мне было совершенно нечего, звонить некому и незачем, читать нечего, ну я и занялась тем, чем на моем месте занялся бы всякий нормальный человек.

Когда он появился в дверях ванной, то к изумлению обнаружил, что я мою посуду.

  58