Особенно,... 
63 
Ева подумала, что даже она могла бы пойти в такой магазин. Правда, для этого ей сначала надо было бы выпасть из окна, удариться головой о тротуар и серьезно повредить себе мозги. Но вслух она сказала:
– Удобно.
– Да, я тоже так подумал. Фирма процветает. Ариэль Гринфельд проработала там восемь месяцев.
– А сейчас она, возможно, трахается с каким-нибудь случайным знакомым, подобранным в баре.
Рорк повернул голову к Еве.
– Ты не хочешь, чтобы я позвонил ее начальству и выяснил, в котором часу она ушла с работы?
– Давай с этим подождем. Сперва проверим ее квартиру, поговорим с соседом. А знаешь, почему я отпускаю команду только через два часа? Может, это еще и не она. Вот мы, допустим, бросим на это все силы, а тем временем он возьмет кого-то другого. Давай сперва проясним ситуацию.
– Давай проясним. Как твоя головная боль?
– Прячется от таблетки. Я знаю, что она где-то там, затаилась, но теперь можно не обращать на нее внимания.
Когда они припарковались, Рорк накрыл ладонью ее руки.
– Где твои перчатки?
– Где-то. В другом месте.
Продолжая удерживать ее руки, Рорк открыл «бардачок» и вынул запасную пару перчаток, купленных совсем недавно, во время последнего похода по магазинам.
– Вот, надень эти. На улице холодно.
Ева с благодарностью натянула перчатки. Они прошли квартал до многоквартирного жилого дома.
– Ты так и не съел бутерброд, – напомнила Ева.
– Ты тоже.
– Я по крайней мере не выкладывала сотен долларов за жрачку, которая мне даже не досталась.
Рорк обнял ее за плечи.
– Не понимаю, как можно называть еду жрачкой. Даже аппетит отбивает.
Подойдя к дому, Ева не стала звонить в домофон. Вместо этого она воспользовалась своим универсальным полицейским ключом.
«Приличный дом», – отметила Ева. Для рабочих людей, но с крепким солидным доходом. Итак, жильцы с постоянным местом работы и хорошими постоянными доходами. Аккуратный вестибюль, стандартные камеры наблюдения, одинокий лифт.
– Четвертый этаж, – скомандовала Ева. – Она могла бы ходить на работу пешком, если любила прогулки. Или на метро. Можно сесть в метро и проехать пять кварталов, если погода паршивая или если она опаздывает. Она же выпечкой занимается? Кондитеры встают рано, не так ли? Когда открывается магазин?
– Пекарня открывается в семь тридцать, потом открывается кафе. Магазины работают с десяти до шести, по субботам – до восьми. Но ты права, работа пекарни наверняка начинается до открытия.
– Может, на пару часов… Если так, значит, ей приходилось быть там к шести… – Ева замолкла: лифт остановился на четвертом этаже. – Сосед в триста пятом номере.
Ева подошла к нужной двери и только собиралась позвонить, как дверь открылась сама. На пороге стоял молодой человек лет под тридцать с ежиком рыжих волос на голове. На нем был мешковатый свитер и старые джинсы, а на лице – выражение еле сдерживаемой паники.
– Привет. Я услышал, как лифт пришел. Вы из полиции?
– Лейтенант Даллас. – Ева показала жетон. – Эрик Пастер?
– Да, входите. Ари еще не вернулась домой. Я обзваниваю всех, кого могу, спрашиваю, не видел ли ее кто-нибудь.
– Когда вы видели ее в последний раз?
– Этим утром. Ранним утром. Она зашла ко мне, принесла пару булочек. Мы вчера пошли в ресторан Целой компанией. Ари вернулась домой до полуночи, ей на работу к шести утра. Она решила, что я буду маяться похмельем. И не ошиблась.
Он присел на подлокотник кресла. В комнате царил кавардак, типичный для мужчины, который провел большую часть дня в попытках избавиться от похмелья. Соевые чипсы, банки из-под прохладительных напитков, пузырек болеутоляющих таблеток, одеяло, пара подушек – все валялось вперемешку.
– Я сумел добраться только до кушетки, – продолжал Эрик. – Услышал, как она вошла, и застонал. Она меня попилила, но так, не слишком. Сказала: «Увидимся позже». Сказала, если я к тому времени не околею, она кое-что купит по дороге домой и приготовит мне ужин. С ней что-то случилось? По телефону мне ничего не захотели объяснить.
– У вас с ней что-то есть? С Ариэль?
– Да. Нет, не в том смысле, если вы меня понимаете. Мы с ней друзья. Помогаем друг другу.
– Она могла пойти куда-нибудь с кем-то другим? С кем-то, кто ей нравится?
– Есть пара парней… но ничего серьезного. Я им звонил. Черт, да я всех обзвонил – мыслимых и немыслимых. Всех, кого вспомнил. И потом, она бы мне сказала. – Голос у него слегка дрожал, и Ева поняла, что он пытается овладеть собой. – Если она говорит, что вернется и приготовит мне ужин, значит, так и будет. Я уже начал беспокоиться, когда вы подъехали.
63 
