71 
— Должно быть, вы Колли Данбрук. Я Барбара Симпсон. Очень рада познакомиться. — Она протянула руку. — А вы…
— Мой коллега Джейкоб Грейстоун, — представила его Колли. — Спасибо вам и доктору Симпсону, что согласились принять нас без предварительной договоренности.
— О, никаких затруднений! Прошу вас, входите. Ханк страшно обрадовался, когда я сказала ему, что вы приедете. Он будет рад вас повидать. Он приводит себя в порядок после игры в гольф. Почему бы нам не присесть в гостиной? Располагайтесь поудобнее. Я принесу выпить.
— Не хочу затруднять вас, миссис Симпсон.
— Никаких затруднений, — повторила Барбара, жестом приглашая Колли занять место на угловом диване, обитом серой кожей. — Прошу вас, присядьте. Я мигом.
Перед диваном стоял низенький кофейный столик со стеклянной крышкой величиной с озеро, а на нем располагалась декоративная композиция из белоснежных цветов. На камине тоже стояла ваза с цветами. Колли предположила, что за черными лакированными дверцами китайского шкафчика у стены скрывается какой-нибудь хитрый музыкальный комбайн.
Помимо серого дивана в уголке для беседы были два кресла, тоже кожаные, но карамельно-красного цвета. Рабочие сапожки Колли утопали в ворсистом ковре, занимающем всю площадь комнаты — от стены до стены. Ковер тоже был изысканно-серого цвета, но на несколько тонов светлее дивана. С растущим чувством тревоги в душе Колли рассматривала белого керамического кролика в углу. В нем было не меньше трех футов роста.
— Без детей, — поставил диагноз Джейк, опускаясь на кожаные подушки дивана. — Ни детей, ни внуков, которые могли бы все тут запачкать своими липкими грязными ручонками.
— Отец сказал, что у него есть дочь от первого брака и двое внуков. Но они живут на севере. — Колли осторожно присела на самый краешек дивана. — Эта… гм… Барбара — его вторая жена. Мои родители ее никогда не видели. Они поженились уже после того, как папа с мамой перебрались в Филадельфию. Когда Симпсоны переехали в Виргинию, они совсем перестали общаться.
В комнату вошел Генри Симпсон — загорелый, как и положено игроку в гольф, с заметно обозначившимся брюшком под легкой рубашкой. Поседевшие до полной белизны волосы остались только на затылке и полукругом обрамляли лысину, похожую на монашескую тонзуру. На носу красовались очки в металлической оправе.
Колли знала, что Симпсону за семьдесят, но он по-молодому энергично потряс ее руку обеими руками.
— Надо же, как выросла дочурка Эллиота и Вивиан! Как быстро летит время! В последний раз, когда я тебя видел, тебе было пара месяцев от роду. Боже, я чувствую себя древним старцем!
— А на вид не скажешь. Это Джейкоб Грейстоун, мой…
— Еще один археолог. — Симпсон столь же энергично тряхнул руку Джейка. — Невероятно. Просто невероятно. Садитесь, прошу вас. Барб там хлопочет над лимонадом и печеньем. Итак, теперь мы доктор Колли Данбрук, — продолжал он, усаживаясь и одаряя ее отеческой улыбкой. — Твои родители должны гордиться тобой.
— Надеюсь, доктор Симпсон.
— Зови меня Хэнком, прошу тебя.
— Хэнк, я не знаю, что именно сказал вам мой отец, когда позвонил сегодня утром и попросил меня принять.
— Он сказал вполне достаточно, чтобы меня встревожить. Вполне достаточно, чтобы заставить меня задуматься и вспомнить все, что могло бы тебе помочь.
Симпсон обернулся, когда в комнату вошла его жена, катя перед собой стеклянный сервировочный столик на колесиках.
— Нет-нет, не вставайте! — И она замахала руками на Джейка, когда тот начал подниматься с дивана. — Я сама справлюсь. Я же вижу, вы уже начали разговор.
— Я рассказал Барб о своем разговоре с твоим отцом, — со вздохом сказал Хэнк. — Буду с тобой честен, Колли. Я думаю, эта женщина, которая обратилась к тебе… Я думаю, она ошибается. Маркус Карлайл пользовался в Бостоне безупречной репутацией. В противном случае я никогда не направил бы к нему твоих родителей.
— Хэнк! — Барбара поставила на столик поднос с крошечными печеньями, покрытыми глазурью, и провела рукой по плечу мужа. — Он так разволновался: если вдруг это окажется правдой, значит, он тоже каким-то боком причастен.
— Но это же я послал Вивиан и Эллиота к Карлайлу! Это я уговаривал их обоих на удочерение.
— Почему вы рекомендовали им именно Карлайла? — спросила Колли.
— У меня была еще одна пациентка, страстно хотевшая ребенка. Ее муж был бесплоден. Как и твои родители, они записались в несколько агентств по усыновлению, но там были долгие листы ожидания. А потом моя пациентка пришла ко мне на ежегодный осмотр, вся сияя от счастья. Они с мужем усыновили ребенка через Карлайла. Она была от него в восторге, осанну ему пела. При моей специальности мне часто приходится иметь дело с пациентками, неспособными зачать или выносить ребенка. И я поддерживаю связи с другими докторами, моими коллегами. — Он взял с подноса стакан лимонада. — Я был наслышан о Карлайле. Все отзывались о нем хорошо. Вскоре я сам познакомился с ним на званом обеде. Он прекрасно держался, был остроумен, производил впечатление тонкого, глубоко чувствующего человека и казался преданным всей душой делу создания полных семей. Он именно так это и называл — «создание полных семей». Мне это запомнилось. Он произвел на меня прекрасное впечатление, и когда мы с Эллиотом обсуждали его тревоги, я рекомендовал обратиться к Карлайлу.
71 
