50 
Мать Шейн была актрисой. Она не добилась того успеха, на который рассчитывала, но изредка все же мелькала в кино в ролях второго плана. Это позволяло ей, как она считала, безупречно изображать дружелюбие в разговоре с дочерью.
Устыдившись собственной неприветливости, Шейн немного смягчилась.
— Неплохо, хотя открылась я совсем недавно. Работа в школе меня не устраивала. Нет, мне не было скучно, просто это не для меня. А здесь я счастлива.
— Дорогая, как это чудесно! — Энн снова пришло в голову, что Шейн вовсе не безнадежна. Для того чтобы открыть свое дело, нужны мозги и решительность. — Как приятно знать, что жизнь у тебя налаживается, особенно потому, что моя жизнь сейчас меня совсем не радует. Ведь я развелась с Лесли.
— Вот как? — Шейн приподняла бровь. Равнодушие дочери на миг смутило Энн, но лишь на миг.
— Ты представить себе не можешь, — продолжала она, — как я в нем ошибалась! Я очень его любила и так обманулась, думая, что он добрый и славный человек. — Она не стала уточнять, что Лесли не удалось добыть для нее несколько ролей, которые должны были, по ее мнению, принести ей громкую славу, и тогда она начала окучивать другого продюсера. — Что может быть ужаснее, чем разочарование в любимом человеке?
«Ничего, тебе не впервой», — подумала Шейн, но вслух ничего не сказала.
— Последние месяцы, — вздохнула Энн, — принесли мне немало горя.
— Да, всем нам пришлось нелегко, — согласилась Шейн. — Бабушка умерла полгода назад. Ты не соизволила приехать на похороны. У тебя даже не нашлось времени позвонить или послать телеграмму. Ты так и не ответила на мое письмо.
К этому Энн подготовилась. Печально вздохнув, она уронила взгляд на свои мягкие холеные руки.
— Я ужасно себя корила, дорогая. Но у меня заканчивались съемки фильма, и заменить меня было некем. — Ее прекрасные глаза наполнились слезами. — Детка, не будь ко мне жестока. Я не могла… я просто не могла положить слова на бумагу. Бабуля хоть и была стара, но я думала, она будет жить вечно. — Вынув из кармана шелковый платок, Энн осторожно, чтобы не смазать тушь, промокнула глаза. — Получив твое письмо, я была вне себя от горя. Кому, как не тебе, понять мои чувства? Ведь она вырастила меня. — Энн всхлипнула. — Мне до сих пор кажется, что она на кухне, хлопочет у плиты.
Оттого что этот образ рвал и ее сердце, Шейн опустилась на колени у ног матери. У нее не было родных, не с кем было разделить мучительные, тоскливые часы и дни, которые наступили, когда прошло оцепенение. Пусть их с матерью ничего не связывало на протяжении всей жизни, но, может быть, свяжет это горе?
— Я понимаю, — глухо проговорила она. — Мне самой ужасно ее не хватает.
Энн обрадовалась, видя, что ее маленький спектакль возымел успех.
— Шейн, пожалуйста, прости меня. — Энн схватила дочь за руки и добавила дрожания в голос. — Я знаю, что поступила дурно, не приехав. Мне нет оправдания. Мне недостало сил. Даже сейчас, когда я думаю… — Она осеклась.
Шейн погладила ее по мокрой щеке.
— Я понимаю. Бабушка тоже поняла бы.
— Она всегда хорошо ко мне относилась. Если бы только нам увидеться еще раз.
— Не надо так. — Те же самые мысли преследовали Шейн после похорон. — Я знаю, что ты чувствуешь, но лучше вспоминать хорошее. Она была счастлива в этом доме, возилась в огороде, консервировала овощи.
— Она любила этот дом, — пробормотала Энн, ностальгическим взглядом обводя старую летнюю гостиную. — Мне кажется, ей бы понравилось то, что ты здесь сделала.
— Ты думаешь? — Шейн с надеждой заглянула во влажные от слез глаза матери. — Я была уверена, но все-таки иногда…
— Конечно, ей бы понравилось, — заверила ее Энн. — Наверное, она оставила дом тебе?
— Да. — Шейн смотрела по сторонам, вспоминая, как здесь было раньше.
— Значит, было завещание?
— Завещание? — Шейн растерянно оглянулась. — Да, бабушка составила его несколько лет назад. Когда сын Флойда Арнетта сдал экзамен на нотариуса, она сразу пошла к нему. Она была его первой клиенткой.
— А землю? — спросила Энн, пытаясь скрыть нетерпение.
— И землю тоже. Были еще кое-какие акции, но я продала их, чтобы заплатить налоги и оплатить расходы на похороны.
— Она все оставила тебе?
— Да. Сбережения пошли на ремонт дома и…
— Врешь! — обрушилась на нее Энн, отталкивая ногой. — Она бы не оставила меня без гроша!
Шейн была так ошарашена, что первое время не могла двинуться и оставалась сидеть на полу.
50 
