Последние отзывы

  29  

— Мы должны поговорить!

— Позже…

Ее руки осторожно исследовали его тело, соблазняя, возбуждая, дразня, лишая самообладания и рассудка.

Он пытался понять, какова настоящая Мерседес Алколар, и теперь, казалось, встретился с совсем другой женщиной, чьи обольщающие ласки и страстные поцелуи вмиг нарушили его мыслительный процесс, лишая способности думать рационально.

Джейк почувствовал страстное прикосновение к своей спине, отчего судорожно сжался. И все это время она прижималась к нему — он ощущал давление ее груди, мягкий живот прижимался к его туловищу, ее бедра мучительно волновали, лишая способности хоть как-то контролировать себя. И когда ее руки, нарочно провоцирующие его, передвинулись к его бедрам, он не сдержался.

— Чертовка…

Резко повернувшись, он опрокинул ее на спину.

Она раскрылась ему навстречу, будто созданная для него, — приподняла свои бедра, приглашая, поощряя его в момент поцелуя языком, дразня, подражая его интимному вторжению, что чуть не свело его с ума.

Любовная близость была пронзительной, страстной, стремительной, исступленной в своем устрашающем томлении, в желании утолить пульсирующий накал чувств. Мерседес прошла с ним каждый дюйм этого пути, изгибаясь, обнимая, царапая ногтями его напряженную спину.

Они достигли развязки вместе, дыша друг другу в рот, когда экстаз волна за волной пронесся по их телам, превращая обоих в дрожащих, измученных и в то же время самых счастливых существ.

Полностью истощенный, удовлетворенный, Джейк опустился на нее, тяжело дыша, его тело обмякло, способность думать ушла.

Ты мужчина, которого я люблю. Мужчина, которого я обожаю.

Эти слова, которые крутились у нее в мозгу с пробуждением, вернулись теперь, когда она была слишком слаба, чтобы произнести их.

Джейк Тавернер, ты моя любовь, моя жизнь, мое сердце, моя душа, ты все, что я хочу, и все, о чем я мечтала.

Ее решение не было рациональным, просчитанным. Оно возникло как удар, в то мгновение, когда, едва проснувшись, она открыла глаза и посмотрела в голубую бездну глаз Джейка Тавернера.

— По крайней мере ты помнишь, кто я, — сказал он, представая перед ней резким, чужим и совсем не влюбленным — совсем не тем мужчиной, который так замечательно занимался с ней любовью.

— Конечно, я помню, — ответила она. — Как я могла забыть?

И в это мгновение она поняла, что произошло, зачем она находится здесь, отчего не смогла противиться Джейку, почему ему удалось околдовать ее и не дать возможности говорить о соглашении.

Она влюбилась в него, не понимая, как, отчего и когда.

И она почти выдала себя — чуть не призналась ему в любви, но все-таки вовремя сдержала предательские слова. А потом прибегла к хитрости, отвлекая его, соблазняя, заставляя не думать ни о чем.

Это была не единственная причина ее желания заняться с ним любовью. Просыпаясь медленно, неохотно, она не хотела открывать глаза, возвращаться в холодную реальность.

Она видела сон о Джейке — его сильное, теплое тело рядом, сильные руки, обнимающие ее, ощущала запах его кожи, вкус его губ. Грезила о его поцелуях, нежности, исступленном, страстном сексе и высотах чувственности, к которым он вел ее и которых она не знала ранее. И Мерседес не хотела оставлять этот удивительный, роскошный, фантазийный мир.

Но потом она проснулась и обнаружила, что это не фантазия. Джейк был рядом, обнажен, как и она, его губы рядом. И желание охватило ее в мгновение, сильнее, яростнее, чем ранее, потому что теперь она знала, что хотела Джейка и глубокого, потрясающего удовлетворения, которое он ей принес.

Глубоко вздохнув, Джейк отодвинулся от нее и лег на спину, закрыл глаза рукой. Меня нет, говорила его поза, не говори со мной, потому что я не хочу. Мог бы еще выставить знак "Не входить!

Нарушители будут преследоваться!".

А у нее не хватило мужества, чтобы бросить вызов этому молчаливому барьеру. Она подозревала, что это произойдет в любом случае — Джейк получил от нее то, что хотел, а теперь желает избавиться. К слову, он предпочел бы, чтобы она поднялась и ушла — так же стремительно, как стремительно погружал ее в чувственные волны…

Нет!

Джейк не занимался с ней любовью. Любовь здесь ни при чем. Если она позволит себе хотя бы надеяться на это, тогда заранее обречет себя на страдания потом, когда он скажет ей правду.

Вспомнить, к примеру, как он провел ее отца с помолвкой. Нужно быть дурой, чтобы считать иначе. При этой мысли у нее перехватило дыхание, от воспоминаний пришла боль, напоминая некстати о совсем забытой красивой блондинке, которую она видела входящей в дом Джейка ночью в Лондоне.

  29