78 
В глазах Авы за пеленой слез вспыхнуло удивление. И на секунду удивление сменилось яростной ненавистью. А потом она покачнулась, ухватилась за свою подругу.
– Простите, простите. Мне так неловко… Мне нехорошо…
– Сядь. Немедленно сядь. – Бриджит усадила Аву в кресло, погладила ее по спине. – Сядь поудобнее, Ава. Ты все принимаешь слишком близко к сердцу.
– Разве это может быть слишком? Как я могу… Где Бен? Где Бен? – Из каждого ослепительного глаза выкатилось по слезинке. – Мне нужен Бен.
– Я его позову. – Рорк бросил взгляд на Еву и начал пробираться сквозь молчаливую толпу.
– Он сейчас придет, – уговаривала подругу Бриджит. – Бен сейчас придет. Мы отведем тебя наверх, дорогая. Тебе нужно немного побыть одной. Здесь слишком жарко, слишком тесно, слишком много людей. Слишком много всего.
– Я вам помогу. – Ева подошла ближе. – Давайте я провожу вас наверх, миссис Эндерс.
– Мне нужен Бен. – Ава резко отвернулась от Евы и прижалась лицом к плечу Бриджит. – Мне будет спокойнее, если рядом будет Бен. Бен – это все, что у меня осталось от Томми.
– Он придет. Он сейчас придет, Ава.
Бен уже спешил к ним через весь зал, на его измученном лице была написана тревога. Он склонился над Авой, заслоняя ее, как щит.
– Я здесь. Я просто выходил подышать воздухом, уже здесь.
– Побудь со мной, Бен. Прошу тебя, побудь со мной, пока это не кончится.
– Давай отведем ее наверх, – проговорила Бриджит.
– Нет, я не могу отсюда уйти. Я должна…
– Всего на несколько минут. Всего несколько минут наверху, пока ты не почувствуешь себя лучше.
– Да, ты права. Всего на пару минут. Бен…
– Я здесь. Вот, обопрись на меня. Вам придется извинить нас, лейтенант.
– Да, конечно.
Итак, убитую горем вдову увели лить слезы подальше от посторонних глаз. «Безупречно сыграно», – подумала Ева. Ей самой не помешал бы глоток свежего воздуха, решила она, но тут ей на глаза попалась Надин Ферст. Репортерша говорила с Рорком на другом конце зала.
– Привет, Надин! Что тебя сюда привело? Личные мотивы или профессиональные? – спросила Ева, подойдя к ним.
– Как и у вас, копов, у нас, репортеров, это всегда и то, и другое. Но здесь преобладают личные. Он мне нравился, очень, очень нравился. И Бен тоже. – Надин повернулась к двери и рассеянно поправила безупречную прическу, провожая взглядом удаляющуюся Аву. – Я как раз говорила с Беном, когда он вышел подышать, и тут появился Рорк и сказал, что его зовут. Бедная Ава, она выглядит такой потерянной.
– Не волнуйся за нее, она прекрасно знает, что делает.
Глаза Надин вспыхнули и прищурились.
– Что я слышу? Ты же на самом деле не думаешь… – Она буквально заставила себя умолкнуть, отпила вино из бокала, который держала в руке. – Тут слишком много лишних ушей. Может, выйдем на улицу?
– Я пока не готова к интервью один на один.
– Пибоди меня приятно удивила, – как ни в чем не бывало продолжала Надин. – Если происходит именно то, о чем я сейчас подумала, она ни словом, ни намеком ничего не выдала. И еще говорите, что вы мои друзья.
– Сперва ты будь другом, нарой старых интервью, помнишь, ты мне о них говорила? Найди их и перешли мне.
– Ладно, допустим, я это сделаю. И что мне за это будет?
– А тогда и посмотрим.
– Слушай, Даллас…
– У меня еще не было случая сказать, – вмешался Рорк, – как меня потрясла твоя беседа с Пибоди вчера вечером. Ты вытащила из нее все лучшее, причем без всяких усилий.
– Да вы прямо сговорились, – возмутилась Надин, с обидой глядя на них обоих. – Я вас ненавижу.
– Добудь мне эти интервью, Надин, и тогда я дам тебе, что смогу. Когда смогу. Ну а пока я сыта по горло этим местом, так что… О господи, это жена Тиббла, разрази ее гром.
«Я еще не готова», – вот была единственная мысль, промелькнувшая в голове у Евы, когда высокая, тонкая, как хлыст, женщина решительно направилась к ней. Безжалостно остриженные волосы цвета гречишного меда оттеняли сильное, невероятно красивое лицо цвета хорошо настоянного ирландского чая, которым Рорк время от времени любил себя побаловать. До Евы доходили слухи о том, что Карла Блейз Тиббл некогда зарабатывала на жизнь с огромным успехом – в качестве манекенщицы. Если она ходила по подиуму с таким же задором и блеском, с каким сейчас пересекала траурный зал, решила Ева, с ней было трудно соперничать.
– Лейтенант. – У нее был хрипловатый, но музыкальный голос и золотистые глаза тигрицы.
78 
