Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
31 
— Тогда что это? Гордость? А может, ты выдумала новый способ наказать меня? И себя, заодно?
— А что, если и так?
Майкл нахмурился.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я только пытаюсь тебе объяснить, Майкл, что весь этот спектакль просто глуп… Не могу больше притворяться, будто у нас все наладилось! То, что ты в действительности сейчас делаешь, — это наказываешь меня за то, что я ушла. И ты по-прежнему вносишь свою доминанту в наши отношения.
Он выглядел почтим шокированным. Оливию уже начали одолевать сомнения, но тут Майкл высказался:
— Ты действительно так думаешь?
— Если бы ты хотел восстановить наш брак, — обвинительным тоном сказала Оливия, — ты бы не стал ждать до тех пор, пока я сама дам тебе шанс вернуть меня к тебе. — Она была так близка к тому, чтобы поддаться соблазну и уступить. Это ее испугало. Оливия решила, что в данном случае лучшая зашита — нападение. — Хочешь, чтобы я сдалась и доказала, что ты можешь делать со мной все, что тебе вздумается? Так вот, этого не будет! Ничто и никогда не заставит меня заняться с тобой сексом снова! — твердо сказала она.
— Ничто? — Он скрестил руки на груди, глядя на нее с медленно нарастающим гневом. — Тебе следует знать, Оливия, что опасно бросать подобные слова в мой адрес. Посмотрим, сможешь ли ты на деле доказать это?!
И, прежде чем она смогла остановить его, Майкл потянулся к ней снова, проворно поймав за запястья. Даже, несмотря на то, что Оливия изо всех сил пыталась вырваться, он притянул ее к себе и взял на руки.
6
— Что ты делаешь? — выдохнула она почти беспомощно, и ее сердце забилось в испуге, так как Майкл выглядел абсолютно уверенным в том, что из его объятий невозможно вырваться.
— Несу тебя в кровать.
— Ты не можешь. Ты обе…
Он заставил ее замолчать на полуслове, страстно целуя в губы. Своими прикосновениями и ласками Майкл посылал горячие вспышки чувственных молний по всему телу Оливии. Смутно она подозревала, что они покинули гостиную. В следующую секунду Майкл плечом открыл дверь спальни и бережно опустил ее на кровать, а сам нервным движением сорвал с себя куртку. Когда она попыталась сесть, он навалился на нее сверху, с силой прижав к подушке и крепко обхватив ее хрупкие запястья своими сильными руками. Его рот вновь впился поцелуем в ее губы с такой бешеной ошеломляющей страстью, что Оливия едва не потеряла сознание. Она раскрыла губы, сопротивляясь и кусая его. Майкл со злобным смешком отпрянул от нее на секунду. Затем снова приник к ее чувственным влажным губам, без устали лаская тонкую шею и плечи. Это было серьезное эротическое предупреждение! Он целовал ее без устали, не давая опомниться и что-либо предпринять. Их тела сплелись. Его бедра оказались между ее ног, в то время как неутомимые губы Майкла искали чувственную точку за ее ушком. Она ощущала легкие, волнующие прикосновения его языка.
Сердце Оливии бешено колотилось. Тело горело от всепоглощающей страсти, словно в языках пламени…
— Майкл, — произнесла она голосом, больше похожим на стон, — не делай этого, не играй с огнем, не надо.
Казалось, он не слышал ее слов. Его бедра двигались ритмично, задавая верное направление их совместному движению, создавая восхитительное трение… Оливия закусила нижнюю губу, чтобы не издать стона наслаждения.
— Прекрати сопротивляться, — посоветовал он. — Прекрати сопротивляться мне, моя дорогая. Нет необходимости бояться.
— Есть необходимость, если ты собираешься взять меня силой.
Но нежность в его ласках и голосе была очевидной.
— Я не собираюсь брать тебя силой, — сказал он и протянул руку к вырезу на ее блузке. — Расслабься, Оливия. И пусть это произойдет. Ты же знаешь, что тебе этого хочется.
Ловкие пальцы Майкла справились с пуговицами на блузке перед тем, как она смогла поймать его руку. Ей следовало бы использовать эту длящуюся мгновение свободу, чтобы ударить его в пах. Но Оливия почему-то не сделала этого. Он поцеловал ее ладонь и засунул кончик одного ее пальца в свой рот. Майкл держал его между зубами, и умело ласкал кончиком языка.
— Прекрати это! — выкрикнула Оливия.
Майкл выпустил ее палец, но не отпустил руку. Вместо этого он прижал ее к своему сердцу, которое бешено колотилось.
— Чувствуешь? — спросил он хриплым голосом. — Чувствуешь, что ты со мной делаешь, Оливия?
31 
