Особенно,... 
88 
– И как только люди могут жить в таких местах? – сказала она Пибоди. – Все эти маленькие городки похожи друг на друга как две капли воды.
– Некоторым нравится одинаковость. Это успокаивает. Между прочим, когда я была маленькой, мы с мамой побывали в Мэне. По-моему, ездили в Маунт-Дезерт-Айленд, национальный парк.
Ева передернула плечами:
– В национальных парках полно деревьев, путешественников, и тебе обязательно показывают каких-то загадочных маленьких жучков.
– Да, а в Нью-Йорке жучков вроде бы нет… – задумчиво сказала Пибоди.
– Ну, я привыкла каждый день встречать на кухне одного знакомого таракана.
– Приходите с ним ко мне в гости. У меня они собираются на вечеринки.
– Идет.
Ева свернула направо. Улица сузилась, и пришлось постепенно сбавлять ход. Дома здесь были старенькими и теснились грустными компаниями, лужайки хранили печать тихой убогости. Там, где стаял снег, проглядывала безжизненная желтизна зимней травы. Ева остановила машину у щербатого тротуара и заглушила двигатель. Баритон произнес:
– Поездка подошла к концу. Она заняла девять минут и сорок восемь секунд. Пожалуйста, не забудьте запереть дверь с помощью шифра.
– Мы добрались словно по воздуху! – в восторге воскликнула Пибоди.
– Перестань ухмыляться и надень на себя лицо копа. Кажется, Моника выглядывает в окошко.
Ева прошла по нерасчищенной дорожке к двери дома и постучалась в дверь. Ждать пришлось долго, хотя, как прикинула Ева, от окна до двери было не больше трех шагов. Впрочем, она не рассчитывала на радушный прием – и не встретила его.
Дверь приоткрылась всего лишь на щелку, в которой показался угрюмый серый глаз.
– Что вам нужно?
– Лейтенант Даллас из нью-йоркской полиции. Нам хотелось бы задать вам несколько вопросов, миссис Роуван. Можно войти?
– Это не Нью-Йорк, и здесь у вас нет никаких прав и полномочий.
– У нас к вам всего несколько вопросов, – повторила Ева. – И у нас есть официальное разрешение. Для вас, миссис Роуван, будет проще, если мы сделаем это здесь, чем если вас препроводят для допроса в Нью-Йорк. – Ева извлекла значок и показала его Монике. – Нам не хотелось бы причинять вам неудобства. Мы не отнимем у вас много времени.
– Не хочу, чтобы у меня в доме околачивалась полиция, – проворчала женщина, но дверь открыла. – Ни к чему здесь не прикасайтесь!
Ева вошла в крошечную прихожую, которую только в насмешку можно было бы назвать холлом. Ее площадь составляла не более квадратного метра, пол был покрыт поблекшим, нещадно изношенным линолеумом.
– Вытирайте ноги. Вытирайте свои поганые полицейские ботинки, прежде чем войдете в мой дом!
Ева послушно отступила и вытерла ноги о коврик. Это дало ей еще минуту, чтобы разглядеть Монику Роуван.
Фотография в досье вполне соответствовала натуре. Ева видела перед собой женщину с суровым лицом и мрачным взглядом серых глаз. Глаза, кожа и волосы, казалось, имели одинаково блеклый цвет. На Монике был длинный, до пят, фланелевый халат. Хозяйка, видимо, боялась холода: в доме было жарко, и Ева сразу почувствовала себя неуютно в своей куртке и джинсах. Стоило Еве только подумать об этом, как Моника рыкнула:
– Закройте дверь! Нечего выпускать из дома тепло! Знаете, во сколько обходится отопление в этих краях? Коммунальной компанией заправляют государственные трутни.
Пибоди тоже вытерла ноги, ступила внутрь и, закрыв за собой дверь, оказалась вплотную прижатой к спине Евы. Моника свирепо смотрела на них, скрестив руки на груди.
– Теперь спрашивайте, что вы там собирались спросить, и проваливайте!
С гостеприимством местных янки все было понятно, но Ева решила не обращать на это внимания.
– Здесь тесновато, миссис Роуван. Может, нам пройти в гостиную и присесть?
– Только побыстрее. У меня еще есть дела.
Она повернулась и провела гостей в гостиную игрушечных размеров. Обстановка была довольно убогой, но поражала чистотой. Ева подумала, что если бы сюда случайно залетела какая-нибудь пылинка, она вылетела бы вон с воплем ужаса. Тощий кот неторопливо поднялся с ковра, издал одно скрипучее «мяу» и снова улегся на место.
– Задавайте ваши вопросы и уходите. Мне нужно закончить работу по дому.
Пибоди включила запись, Ева повторила обычную преамбулу допроса и спросила:
– Вы понимаете ваши права и обязанности, миссис Роуван?
88 
