32 
Джастин прошел вместе с Эви в ее комнату и тут же принялся осыпать поцелуями.
— Тебя так долго не было…
— Долго? — Она засмеялась. — Я уезжала всего на один день. И ни за что не поверю, что у тебя нашлось время обо мне думать — в окружении семьи. Как вообще тебе с матерью?
— Сносно.
— Сносно? И это все?
— Пока — да. Слишком много впечатлений, понимаешь? Видимо, мне нужно время, чтобы как следует осознать…
— Наверное, ты прав.
— Я не сомневаюсь, что Хоуп — моя мать. Это видно даже внешне. И все равно.., в глубине души меня что-то гложет. Я как будто боюсь проснуться и обнаружить, что это был просто сон.
— Такого не случится, — нежно заверила его Эви. — Она и правда твоя мать. И главное, она не отказывалась от тебя. Она всегда тебя любила и любит до сих пор. Ее любовь — как радуга, соединившая миг твоего рождения с нынешней секундой…
— Да, — кивнул он. — У тебя хорошо получается объяснять такие веши. Мне просто требуется чуть больше времени, чтобы это осознать.
— Неважно. Всему свое время. Все будет хорошо, милый. Непременно.
Позднее она задавалась вопросом, как могла не увидеть в то мгновение пропасть, разверзшуюся у них под ногами? Джастин ощущал ее, но не сумел подобрать нужных слов… А потом стало уже слишком поздно.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
На вилле Ринуччи царил праздничный переполох. Все готовились к торжественному приему, который Хоуп собиралась устроить в честь старшего сына. Она хотела поделиться своим счастьем со всем миром.
Пока хозяйка дома занималась меню, выбором вин и списками приглашенных, члены семьи старались лучше сдружиться между собой. Джастин почти все время проводил с Тони и Примо. У последнего в Англии были деловые интересы, так что они планировали вести там совместный бизнес.
Люк и Франческо на время вернулись в Неаполь, но к праздничному вечеру их ждали обратно.
Марку больше всех нравился Карло, и они весело проказничали вместе. Мальчик с упоением учил новые итальянские слова, среди которых оказалось и немало ругательств, почерпнутых от «любимого дядюшки».
— Это я тебе объясню, когда станешь постарше. — Карло смущенно покраснел, когда за ужином Марк стал перечислять все, чему сегодня успел у него научиться.
Семья разразилась дружным смехом.
— Гораздо, гораздо старше, — наставительно указала Эви.
Ей самой больше всех по душе пришелся Руджеро: они неожиданно обнаружили, что оба увлекаются мотоциклами. На следующий день он предложил девушке отправиться на небольшую прогулку.
Перед отъездом был неловкий момент, когда молодой итальянец церемонно сообщил Джастину, что хотел бы взять Эви с собой — конечно, «с его дозволения».
— Ой, — засмеялась та. — Хоть с дозволения, хоть без, мне все равно. Я в этом не нуждаюсь. Поехали! — И, торопливо чмокнув Джастина в щеку, убежала прочь, торопясь опробовать новую игрушку.
Они задержались куда дольше, чем планировали, и наконец вернулись, уставшие и счастливые, к семье, дожидавшейся их на террасе.
— Вы опоздали к ужину! — прокричал сверху Карло. — Мы все съели без вас!
— Было очень вкусно! — поддержал его Марк.
— Но кое-что осталось, — заверила Хоуп с улыбкой. — Приведите себя в порядок и садитесь за стол.
Они поели вдвоем с Руджеро. Марк сидел с ними за столом и болтал без умолку. Джастина нигде не было видно.
Эви отыскала его после ужина.
— Как прошел твой день?
— Мы говорили с Примо о делах. Есть кое-какие перспективы для бизнеса.
— Заработаешь кучу денег?
— Надеюсь.
— Отлично. Значит, день у тебя прошел удачно.
— А у тебя?
— Великолепно. — Эви широко улыбнулась. — Как только вернемся в Англию, продам свою развалюху и куплю себе такой же мотоцикл, как у Руджеро. Скорость! Никогда ничего подобного не испытывала.
— Я за тебя волновался, — произнес Джастин негромко, лишь с едва уловимой ноткой злости в голосе.
— И зря. Ты же знаешь, где и с кем я была.
— На чужом мотоцикле гоняла по незнакомым дорогам. А уж про скорость я и думать не хочу!
— Вот и не думай. — Ей до сих пор было неприятно вспоминать эти слова: «С твоего дозволения». — Я вполне в состоянии управлять мотоциклом.
— Управлять? Хочешь сказать, ты была за рулем?
— Нуда, под конец. А как же?!
— Ты сумасшедшая.
— Ты это знал с самого начала. Что изменилось сейчас?
— Я волновался. — Он почти кричал. — Ты что, не понимаешь?
32 
