57 
— Детка, я так и не решил, что же мне в тебе больше всего нравится.
— Калеб!!!
Изумленное восклицание издала не женщина, которую он только что обнял. Оно послышалось от кухонной двери. Повернув голову, Кэл с изумлением воззрился на Либби. Та, широко распахнув глаза, бросилась к нему. В обеих руках у нее были коричневые пакеты. За ней следовал высокий худощавый мужчина, который смотрел на Кэла с нескрываемой неприязнью.
Кэл медленно повернулся кругом. Женщина, которую он принял за Либби, оказалась такой же привлекательной, хотя и выглядела немного старше.
— Здрасте, — сказала она, мило улыбаясь. — Наверное, вы и есть друг Либби.
— Д-да. — Кэл с трудом откашлялся. — Должно быть.
— Может, наконец, отпустите мою жену? — сухо обратился к нему мужчина. — Тогда она сможет закрыть холодильник.
— Прошу прощения. — Кэл поспешно отстранился от женщины. — Я перепутал вас с Либби.
— И часто вы вот так хватаете мою дочь за…
— Папа, — перебила его Либби, ставя сумки на стол. Нечего сказать, хорошее начало! — Это Калеб Хорнблауэр. Он… некоторое время живет со мной. Кэл, это мои родители, Уильям и Каролина Стоун.
Потрясающе! Поскольку моментально перенестись в другое время и место невозможно, придется держать ответ.
— Рад познакомиться. — Кэл решил, что руки лучше всего сунуть в карманы. — Либби очень похожа на вас.
— Да, мне так говорили. — Каролина наградила его лучезарной улыбкой. — Хотя и не во всем. — Стремясь сгладить неловкость, она протянула ему руку. — Уилл, поставь сумки и поздоровайся с приятелем Либби!
Уильям не спешил. Он мерил молодого человека оценивающим взглядом. С виду симпатичный. Волевое лицо, уверенные глаза. Что ж, время покажет.
— Ваша фамилия Хорнблауэр? — спросил он.
— Да. — В первый раз его так тщательно рассматривали и оценивали с тех пор, как он поступил на службу в МКВ. — Позвольте еще раз извиниться…
— Одного раза вполне достаточно. — Уильям решил пока придержать свое мнение об этом парне при себе.
— Я как раз собиралась приготовить обед, — вступила в разговор Либби, решившая, что пора заняться делами. А еще лучше — пусть все чем-нибудь займутся.
— Отличная мысль! — Каролина вынула из сумки соцветие цветной капусты. Кроме того, она нашла чипсы и банку с консервированными сосисками, которые контрабандой протащил Уильям. — Я сама приготовлю. Уильям, ты мне поможешь?
— Но я…
— Завари чай, — скомандовала Каролина.
— Я бы выпила горяченького. — Либби знала, как лучше всего подольститься к отцу. Потом она решительно взяла Кэла под руку. — Мы скоро вернемся.
Как только они вышли в гостиную, она повернулась к нему:
— Что нам теперь делать?
— С чем?
Недовольно фыркнув, Либби подошла к камину.
— Мне придется что-то им сказать, и вряд ли их обрадует, что ты упал с неба… из двадцать третьего века.
— Да. Мне тоже так кажется.
— Но я никогда не обманываю родителей. — Расстроенная Либби пнула обгорелое полено. — Не могу.
Кэл подошел к ней и пальцем приподнял подбородок.
— Если ты кое о чем умолчишь, по-моему, это не обман.
— О чем умолчать? О том, например, что ты прилетел сюда на звездолете?
— Ну да.
Либби закрыла глаза. Наверное, это забавно. Может, она и посмеется над этим через пять или десять лет.
— Хорнблауэр, положение и так достаточно неловкое, без того, что ты из другого… времени.
— Почему неловкое?
Либби постаралась объяснить:
— Они мои родители, здесь их дом, а мы с тобой…
— Любовники, — закончил он.
— Ты не мог бы говорить потише?
Кэл ласково положил руки ей на плечи и принялся массировать их.
— Либби, они, наверное, уже сами обо всем догадались, когда я спутал твою маму с тобой.
— А это вообще…
— Сзади она — вылитая ты.
— Возможно. И все-таки…
— Согласен, мы с твоими родителями познакомились, так сказать, не самым традиционным способом, но мне кажется, что из нас четверых больше всех удивился я.
Либби не удержалась от улыбки.
— Да уж, наверное.
— Не наверное, а точно. Поэтому я считаю, что нам нужно переходить к следующему номеру программы.
— К какому еще номеру?
— К обеду.
— Ох, Хорнблауэр… — Либби вздохнула. Какая жалость, ведь способность ценить самые простые радости жизни нравится ей в нем едва ли не больше всего. — Как бы тебе объяснить… Положение довольно щекотливое. И что же нам делать? — Она выждала долю секунды. — Если ты спросишь «с чем?», я тебя побью.
57 
