31 
Когда закончится моя учеба в «Сосновом Бору», всему придет конец. Нет. Я вернусь. Я буду иногда приезжать… чтобы видеть, как он растет. Маргарет будет мне рада. Она понимала мои чувства к ребенку. Она их разделяла.
Эдуард так много значил для нее. Он смягчил ее горе. Временами я верила, что она не смогла бы любить своего собственного ребенка больше, чем его.
Я вернулась из коттеджа, и, когда поднялась в спальню, там находились Кэролайн и Хельга.
— Как ты поздно, — сказала Кэролайн. — Почему ты всегда ходишь на прогулку одна?
— Потому что мне это нравится.
— Уходить от нас. Это не слишком вежливо.
— Мне нравится уходить подальше от школы…
— У тебя нет тайного возлюбленного, а?
Я слегка покраснела, подумав об Аннабелинде, пробирающейся на встречу с Карлом.
— Есть! Есть! — пронзительно воскликнула Кэролайн.
— Не говори глупости! Как это могло бы случиться?
— Такое бывает. Некоторые имеют возлюбленных.
Мне опять стало не по себе. Не догадывались ли они про Аннабелинду? Почему из-за нее я должна чувствовать себя виновной?
— Лучше я приведу себя в порядок, — сказала я, — а то опоздаю на беседу.
Когда мы пришли в холл, мадам Рошер уже находилась там. У нее был такой вид, словно она собиралась сообщить нам нечто важное. Так и оказалось. Она встала и, подождав, когда мы рассядемся, начала говорить.
— Произошло чрезвычайное событие, девочки, — сказала она. — Вчера в Сараево, которое является, как вам известно, столицей Боснии в Югославии, прямой наследник престолов Австрии и Болгарии эрцгерцог Франц Фердинанд и его жена были убиты боснийским сербом по имени Гаврило Принцип.
На девочек эта новость не произвела особого впечатления. Большинство из нас подумали: «О, Боже, мы-то считали, что эти надоевшие всем события на Балканах закончились. А теперь все начнется сначала, и опять мало времени будет отводиться на обсуждение новых танцев и фасонов.
Не будет рассказов о самых больших городах мира и всех тех замечательных вещах, которые можно в них делать. Неужели мы недостаточно потратили времени на диспуты о двух войнах?»
— Это очень серьезный инцидент, — промолвила мадам Рошер. — Он произошел далеко, это правда, но может сказаться и на нас. Мы должны наблюдать за ходом событий и быть наготове.
Кончался июль. Мы все готовились к возвращению.
Я сказала Маргарет, что буду отсутствовать около двух месяцев.
— Когда вы вернетесь, то увидите, как вырос Эдуард, — заметила она.
Тетя Селеста написала, что приедет в Валансьен как обычно. Она появится в школе первого августа. Меня интересовало, будут ли в Валансьене Жан-Паскаль и герцогиня. Мы всегда проводили в их доме день перед отъездом в Англию.
В то время мы не имели ни малейшего представления, что возвращение домой окажется не таким, как всегда.
Двадцать восьмого июля Австро-Венгрия объявила войну Сербии. Отношения между этими двумя странами ухудшились после убийства эрцгерцога Франца Фердинанда, и началась война.
Мадам Рошер помрачнела. Начнись война на месяц позже, и все девочки уже разъехались бы по домам, а не находились бы на ее попечении. В то время мы, конечно, не осознавали чудовищности создавшейся ситуации, но для того, чтобы мы все поняли, потребовалось всего несколько дней.
Первого августа я проснулась утром с тревожным чувством. Я очень хотела увидеть родителей и своего брата Чарльза, с другой стороны, я знала, что буду скучать по Эдуарду. Удивительно, насколько сильно я привязалась к младенцу, который мог всего лишь ласково улыбаться, когда я брала его на руки, и издавать воркующие звуки, которые Маргарет и я пытались преобразить в слова. И, однако, мне не хотелось расставаться с ним. Хотя впереди меня ожидало очень многое.
Аннабелинда и я были готовы к отъезду, как и большинство девочек. Некоторые уже уехали днем раньше.
Утро тянулось очень долго. Обычно тетя Селеста приезжала рано, чтобы сразу отправиться в Валансьен. Казалось странным, что ее еще нет.
Но самым странным оказалось то, что все девочки из Англии, собиравшиеся уехать в этот день, находились в том же положении, что и мы. Хельга покинула пансион вместе с немками несколько дней назад, и большинство француженок тоже разъехались.
Мы пришли в замешательство, понимая, что произошло нечто ужасное.
Все в пансионе находились в напряжении, шептались, гадая, что могло случиться. Потом мы узнали, что Германия объявила войну России.
31 
