— Да, совсем забыл. Мне поручили передать тебе вот это, — сказал дедушка, передавая ей свернутый в трубочку пергамент и плоский длинный пакет.
— Что это? — удивилась Амели.
— Открой и увидишь, — сказал он с улыбкой.
Немного поколебавшись, Амели так и сделала. Быстро пробежав глазами текст пергамента, она взяла пакет и стала снимать с него упаковку.
— Это письмо от отца маленького мальчика, того, что был в конюшне, — сказала она дедушке. — Он написал мне, чтобы поблагодарить и… — Ее голос постепенно стих, когда она наконец разглядела, что было написано в бумагах из пакета.
— Боже мой, это дарственные документы на лошадь-однолетку!
— Выращенную в конюшнях королевской семьи, — дополнил дедушка. — Они очень благодарны тебе, Амели. Ты спасла жизнь ребенка, рискуя своей собственной жизнью.
— Но лошадь?
— Это не просто лошадь, — поправил ее с улыбкой дедушка. — Но и очень большая возможность того, что когда-нибудь в твоих руках окажется «Кубок Танжера» за победу на скачках!
С балкона президентского номера Амели был виден почти весь пляж. Наконец-то закончилась неделя скачек и все волнения, с нею связанные. Они с Джалилем уже попрощались со своими гостями и следующим утром должны вернуться домой.
Лошадь Джалиля пришла четвертой, и для первого раза это было очень неплохо. Дедушка подшучивал над ним, говоря, что вскоре его скакуну составит конкуренцию лошадь его супруги.
С тех пор, как они приехали на бега, у нее не было никакой возможности побыть наедине с мужем, поэтому Амели изнывала от нетерпения.
Ведь дедушка сказал, что Джалиль любит ее!
Повинуясь внезапному импульсу, она вышла из номера и поспешила к лифту.
Снаружи смеркалось, шезлонги вокруг бассейна были пусты, на пляже не было никого, кроме одинокой фигуры, собирающей разбросанные доски для серфинга.
На секунду Амели замерла, а потом глубоко вздохнула. Она собиралась просто побродить по пляжу и подумать, но, видно, судьба решила ускорить события, взяв все в свои руки.
Песок приглушил ее шаги, но все же что-то заставило Джалиля обернуться.
Амели подошла к нему, пытаясь справиться с внезапно возникшей паникой. Его молчание становилось все более нервирующим, и она нервно облизала губы.
— Я… У меня есть для вас предложение, — сказала она и скрестила на счастье пальцы за спиной.
Что он сделает? Уйдет? Посмеется надо мной или все же выслушает?
— Предложение?
Слава Богу, он мне ответил, пусть даже угрюмым голосом.
— Какого рода?
— У меня есть проблема, и я думаю, вы именно тот, кто мог бы мне помочь, — сказала она.
Для нее было облегчением, что сгустились сумерки, и он не мог разглядеть ее лицо, хотя спрятать волнение и неуверенность в голосе ей не удалось. Кажется, это было целую вечность назад, когда она рассказывала ему о своем первом предложении. Было так тяжело и страшно, но насколько же тяжелее ей было говорить сейчас, в сотню, в тысячу раз! Тогда на кону была ее свобода, теперь же — ее жизнь, ее любовь, все!
— Мне нужно, чтобы вы помогли мне узнать, любит ли меня мужчина, которого люблю я. До недавнего времени я думала, что он ко мне ничего не чувствует, но, кажется, я ошибалась.
— Мужчина, которого ты любишь? — спросил он совсем другим голосом.
— Да, и так сильно, что страшно в этом признаться даже самой себе. Поэтому я подумала…
— Да?
Погруженная в собственные переживания, она не заметила, как он очутился рядом с ней.
— Я подумала, вы можете научить меня, как показать ему свои чувства, — хрипло закончила она.
— Ну хорошо, и какую плату ты можешь предложить мне за сотрудничество?
В его голосе тоже была слышна легкая хрипотца, и Амели позволила себе немного расслабиться.
— Ну… — Она притворилась, будто усиленно думает. — Я думала об оплате в виде… э-э-э…
— Хм…
Хм? И этот весь его ответ? Ничего более позитивного и вдохновляющего? Ее снова охватили сомнения.
— Если вы не заинтересованы… — начала она.
— Разве я это говорил? — Теперь он придвинулся к ней еще ближе.
— Нет, — признала она. — Но…
— Если ты действительно хочешь доказать ему, что любишь его, думаю, стоит начать прямо сейчас, — прошептал он. — В его объятьях…
Его руки крепко обняли ее, прижимая к себе. С Амели разом схлынуло все напряжение, оставив напоследок легкий звон в ушах.
— Вот так?
Она с удивлением услышала вместо собственного голоса еле слышный писк.