Последние отзывы

  115  

— Ты не спасешь его, иди с нами, — сказал Кирилл. — Мгла сейчас будет здесь, мы хотим прорваться к реке.

Не обратив на него внимания, синхрон повернулся к Болотнику, вновь склонившемуся над лозой.

— Следопыт!

— Что? — бросил тот, не поднимая головы.

— Дай… каплю Аслану. Дай, ыначе… нэ пройти. Молочну каплю, не… пройты.

Аслан выталкивал слова, будто комья клейкой грязи, липнущей к небу. Рот его кривился в звериных гримасах, язык изгибался, скользил по зубам.

— Капли тебе не помогут, — откликнулся Болотник. — По этому лабиринту не пройдешь, ты уже труп.

— Дай-дай! — взвизгнул синхрон.

Подобрав ноги, он сел на корточки, уперся в землю одной рукой и подался вперед, вытянув другую, покалеченную. Что-то лилово-синее задрожало в месиве, которым стала правая половина лица, и вдруг по ожогу потекла крупная розовая слеза.

— Дай… пройду! Найду… Карима, дай!

Присевший на дне оврага следопыт привязывал шишку к концу лозы. Отвлекшись от своего занятия, он порылся в кошеле и швырнул Аслану три плоских белых камешка. Тот поймал один, два упали у его ног, синхрон схватил их.

Он выпрямился, пошатнулся — и только теперь я понял, что Аслан остался без автомата и крюков.

— Что-то с Каримом! — выдохнул синхрон. — Опять чую его, но Карим… не такой! Боль, ему больно… Мгла… его подчыныла! — Развернувшись, он шагнул в лабиринт аномалий. Еще несколько мгновений мы видели окутанный искрами силуэт, потом Аслан исчез.

— Что он сказал? — спросил Кирилл, поворачиваясь к нам. — Мгла подчинила Карима?

— Марат, держи это, — велел Болотник, выпрямляясь. — Не запутайся ногами в лозе. Идем в конец оврага, там скажу, что делать.

Он вручил мне привязанную к лозе шишку, и мы пересекли овраг, волоча лозу. Болотник держал второй конец, где была такая же конструкция из шишки и артефакта. Когда я проходил мимо бледного Алекса, тот вяло улыбнулся мне и тут же сморщился, схватившись за лоб. Напарник мелко дрожал.

Бьющее из степи напряжение усилилось, энергетическая рябь стала штормом, ломающим глубинную структуру пространства. А с другой стороны катила другая волна — мощная, глухая. Мгла приближалась. Все вокруг качалось, мир неслышно скрипел, готовый распасться на мелкие осколки. Горячий ветер дул со стороны аномалий, потоки воздуха проносились над оврагом — волосы на голове шевелились и мириады невидимых иголочек покалывали кожу.

— Все встаньте сзади! — громко велел Болотник. — Приготовьтесь. Марат, видишь холодец?

Я кивнул, начиная догадываться, что он собирается сделать.

— И змеиный клубок?

— Вижу, — сказал я. — Ты хочешь…

— Куда ты скорее попадешь?

— В холодец, — решил я, прикинув размеры аномалий и расстояние до них.

— Хорошо. Значит, бросаю свою шишку в клубок. Кирилл, Алекс!

Ветер гудел с такой силой, что хриплый голос Кирилла едва донесся до нас:

— Что?

— Разложите лозу на этом конце оврага, перед нами, чтобы не зацепилась, когда бросим. Разверните ее… Так. Теперь отойдите. Слушайте все! Как только мы кинем шишки — вы пригибаетесь. Может произойти все что угодно. Пригибаетесь, но не падаете лицом в землю, а смотрите на нас. Когда вскочу и побегу — бегите за мной. Бегите как можно быстрее, но смотрите под ноги, в траве могут быть норы. Все поняли? Хохолок, ты понял?

— А то! — бодро откликнулся тот. — Сесть, потом бежать… Э, следопыт! А вот я тут не пойму чиво-то: почему ветруган такой свищет, а деревья вон в лесу не гнутся совсем, ветки не шелохнутся?

Я глянул туда — деревья стояли неподвижной стеной, хотя ветер стал уже почти ураганным.

— Потому что это другой ветер, — откликнулся Болотник.

— Не, не понял, чеши грудь, ты объясни… — недовольно начал Хохолок, и вдруг Анчар зашипел на него:

— Заткнись! Заткни пасть и не раскрывай, пока тебе не прикажут! Тупой дебил, недоносок… — Он замолчал, когда все удивленно повернулись к нему. Лицо Анчара покрыла испарина, он схватился за шею, зажмурился.

Хохолок осклабился и покрутил пальцем у виска.

— Во придурок, — прогудел он. — Крыша в отпуск уехала, ага.

— Марат, готов? — спросил Болотник.

Ветер уже выл, я всем телом ощущал его горячее, яростное давление, но трава у оврага не шевелилась. Пространство теперь не просто морщилось — шло трещинами, зияющие провалы возникали в нем под ударами аномальной энергии.

  115