Мои подруги знали об этом и, наверное, немало обсуждали это за моей спиной. Возможно, они думали, что я собираюсь выйти замуж за Ричарда.
Они всегда что-нибудь придумывали и о чем-то мечтали. Особенно Флоретт, которая жила в воображаемом мире театральных успехов. Пегги же, зная, что у нее самой мало шансов достичь желаемого, мечтала о том, чтобы у других все сложилось удачно.
Что касается Мэриан, то, думаю, она мечтала сохранить ту тайну, которую носила в себе. А Мэри Грейс была бы счастлива, если бы я породнилась с ее семьей.
Я не придавала никакого значения тому, что они подумают, когда узнают о том, что я хожу в гости к Ричарду и готовлю для него. Кстати, с Ричардом я много говорила о Джоуэне. Он был практичен и умен и, думаю, уже давно решил, что мы не подходим друг другу, но это не причина для того, чтобы разрушать дружеские отношения.
Шла весна. В сентябре исполнялось пять лет с начала войны. Тогда, пять лет назад, говорили: «Она долго не продлится».
Ричард осторожно говорил о десанте и полагал, что он не даст немедленной победы и воевать придется не считанные недели, а возможно, и годы. У Германии еще немало сил, и немцы — грозный противник.
Дорабелла вернулась из своего свадебного путешествия необыкновенно счастливой. Был у нее дар жить настоящим. Какие бы события ни происходили вокруг нас, она мало обращала внимания на это.
Мэриан выиграла заезд, и мы пошли в кафе «Рояль», чтобы отпраздновать это событие. Вечера сейчас были светлые, и мы благодарили Бога за это, потому что в темноте — а в Лондоне не горели фонари и окна были зашторены — было трудновато ходить по улицам.
Перед нами стояли бокалы с шерри, и мы веселились вовсю.
— Здесь так мило, — сказала Флоретт. — Они всегда приходили сюда в те старые времена. Все эти «звезды». Мария Ллойд, Веста Тилли… и фанаты могли увидеть их здесь.
— А кто такие фанаты? — спросила Пегги.
— Ну, это ты брось, Пег! Не показывай свое невежество! Фанаты… ну это те, что вертятся у театральных дверей, ожидая артистов. Притом каждый божий вечер. Вот были денечки. И никакой войны.
— Тогда был тысяча девятьсот четырнадцатый год, — напомнила я.
— Ах да, война… Но разве та может сравниться с этой?
— Все равно это ужасно, когда идет война, — заметила Мэри Грейс.
— Но та война не эта…
— Люди сейчас все воспринимают иначе, — вздохнула Мэриан. — В старые времена был Золотой юбилей королевы. Это был праздничный день. И мы в тот день не учились. И вот появилась она… маленькая старая женщина в экипаже. А ведь это королева! И каждый убеждался в этом.
Она вдруг замолчала, и что-то паническое мелькнуло в ее глазах.
— Тебе плохо, Мэриан? — спросила Мэри Грейс.
— Нет, нет… все хорошо. На секунду как-то было странно… — Это шерри, — сказала Пегги. — Не знаю. Что-то накатило на меня… — ее руки тряслись.
— Ты рассказывала о Золотом юбилее королевы Виктории…
— О нет, нет, я имела в виду Бриллиантовый юбилей.
— Посиди спокойно, — сказала Флоретт. — И станет лучше.
Мэриан закрыла глаза. Мы в испуге смотрели на нее, но через несколько минут она открыла глаза и улыбнулась. — Сейчас все в порядке. Немного сдали нервы.
И затем она стала рассказывать о лошадях, которые будут участвовать в следующих скачках. — Все дело в физической форме. Вот что вы должны понимать.
Но мы поняли, что она не хотела говорить о том, почему у нее «немного сдали нервы». Потом мы поговорили об этом с Мэри Грейс. — Что-то сильно расстроило ее, — сказала я. — Тогда, когда она вспоминала прошлое. — Что-то случилось с ней в прошлом. Какая-то трагедия, о которой она вспомнила, и связана она с Золотым юбилеем.
— Ну, это было так давно. Наверное, она тогда еще и не родилась. Она произнесла: «Золотой юбилей» — и тут же поправилась: «Бриллиантовый». Если она ходила в то время в школу, о чем она упомянула, то ей уже за шестьдесят, а в министерстве нет людей такого возраста. Интересно, что же все-таки случилось?
Мэриан стала объектом наших размышлений, поскольку все видели, что случилось с ней в кафе «Рояль». И когда ее не было, мы только и говорили об этом. Что только мы не придумывали! Пегги заявила, что кто-то когда-то разбил сердце Мэриан. Она встретила молодого человека, который был выше ее по положению.
— Вы же знаете, как она относится ко всяким положениям. Он обещал ей блестящее будущее, и она мечтала иметь прекрасный дом, где за ней бы ухаживали и заботились всю ее жизнь. Но прямо у алтаря жених отказался жениться. Потом уж она вышла за мистера Оуэна.