Последние отзывы

  120  

Доктор поднялся, помощник взялся за стул, а медсестра потянулась к подносу, и тут раненый вархан, лежащий через проход прямо напротив Кирилла, громко застонал. Кир и раньше обратил на него внимания — боец явно нуждался в скорой медицинской помощи, он часто вскрикивал от боли, метался и дергался на матраце… и никто из соседей не обращал на него внимания, только иногда игроки в кости поглядывали досадливо, будто он мешал им. Да и на лицах проходящих мимо чужаков, когда они изредка бросали взгляд на лежащих под навесом, не было сочувствия, участия, сострадания — только равнодушие. Или презрение. Может, в орде считают, что плох тот вархан, который позволит себя ранить? И чем сильнее ранение, тем хуже боец?

Троица подошла к мечущемуся в бреду раненому, на одеяле которого в нижней части проступило пятно крови. Доктор сделал жест, помощники сдернули одеяло. Вархан закричал. Отсюда Кирилл не видел раны, но запах, и раньше ощутимый, стал еще сильнее — запах разложения. Что у него там, гангрена?

Доктор отдал несколько приказов. Женщина вернулась к подносу, мужчина поспешил прочь по проходу. Донесся возглас, стон — медсестра каблуком мокасина впечатала в мостовую запястье кашляющего вархана, который снова потянулся к стакану. Взяв поднос, она вернулась к доктору, который, оглядевшись, махнул рукой в сторону Кирилла. Медсестра бросила что-то в ответ, доктор повторил приказ. Она скривила рот, подошла к Киру и поставила поднос у его ног. Грудей у нее почти совсем не было, будто с детства их крепко перетягивали повязкой, чтоб не росли. Женщина показала на стаканы и бросила Кириллу что-то презрительное. Он молчал. Оправив фартук медсестра пошла вслед за напарником. Ягодицы под грубыми шароварами были крепкие и тощие, даже костлявые… Не женщина, а тренажерная доска какая-то.

Проводив помощников взглядом, доктор переставил стул поближе к Кириллу. Сел и, склонившись пониже, отчетливо произнес:

— Артем.

Треугольный медальон на его груди был размером с ладонь, на медальоне — глаз внутри свернувшегося овалом змея, который кусает самого себя за хвост.

— Артема, — повторил доктор, внимательно глядя в глаза Кира. — Ар-те-мей Азенбаг.

Сказать, что Кирилл удивился — значило обозвать Эверест холмом. Он просто офигел, охренел по полной программе… Замер, разинув рот, выпучив на доктора глаза. Этот веснушчатый толстяк только что назвал имя и фамилию олигарха!

Доктор, увидев его реакцию, разволновался. Он задышал громче, бисеринки пота выступили на большом веснушчатом лбу. Быстро оглянувшись, сунул в руку Кира стакан с подноса и сказал:

— Здаро.

Потыкав Кира пальцем в грудь, настойчиво повторил:

— Здаро!

— Я не Здаро, — прошептал Кир, машинально поднося стакана к губам.

— Пай…. Пей! Здаро!

Вархан прижал ладонь к донышку стакана и резко наклонил его, заставив Кира залпом выпить содержимое.

В голове вспыхнуло солнце. Свет его полился из глаз, сделав все вокруг очень четким, ясным, отчетливо видимым. Жидкость раскаленной до звездных температур плазмой стекла по пищеводу, в желудок, где вспыхнул костер — сотни, тысячи ревущих костров… вспыхнули и погасли. И солнце в голове погасло, но свет его не исчез. Сознание прояснилось, звуки стали громче, краски насыщеннее, мозг заработал как новенький, хорошо смазанный мотор.

— Кир, — негромко произнес Кирилл, ткнув себя пальцем в грудь.

— Кыр, — сказал доктор. — Кыр здаро.

«Здоров» — понял Кирилл. Он хочет сказать, что я уже здоров. Или просто так здоровается?

— Ар-те-мей, — сказал доктор. — Был знат Ар-те-мей Азенбаг? Лазарич?

— Артемий, — поправил Кирилл. — Артемий Лазаревич.

— Лазарич! Был знат Лазарич?

— Да, я его знал.

Глаза доктора блеснули, он наклонился еще ниже, внимательно слушая.

— Кыр был знал Артемий, — раздельно повторил Кирилл. — А ты… Имя? Как звать? Я — Кир, ты?.. — украдкой оглянувшись, он коснулся пальцем груди доктора и сразу убрал руку. Я — Кир, ты…

— Явсен, — сказал доктор и добавил что-то непонятное, «пеор» или «пеон». Не то фамилию назвал, не то свое звание.

— Явсен Пеор? — переспросил Кир. — Ты — Пеор?

— Пеон, — поправил доктор. Он похлопал себя ладонью по груди, повторив несколько раз: «Явсен… Явсен…», затем потыкал пальцем вокруг, говоря: «Пеон, пеон, пеон…»

Кирилл понял это так, что «пеон» — не фамилия или второе имя Явсена, а звание, должность или статус, и в лагере есть другие пеоны. То есть — ученые?

  120