77 
В Кларендоне было тихо и спокойно. В последнее время Генрих чувствовал себя бесконечно усталым. В тот день он ездил верхом дольше, чем обычно, и совсем выбился из сил. Было решено, что двор задержится в Кларендоне подольше, чтобы король мог отдохнуть.
Наутро, когда слуги вошли в опочивальню, они увидели, что король лежит неподвижно с открытыми глазами, однако ничего не видит и не слышит. Он не отвечал на вопросы, ничего не говорил и не двигался.
Перепуганные слуги бросились к королеве, зная, что она разгневается, если немедленно не сообщить ей о случившемся.
Маргарита ошеломленно смотрела на недвижного короля. Он был похож на покойника. Она взяла его за руку, но стоило ей разжать пальцы, и рука безжизненно упала. Генрих ее не слышал. Он просто лежал, полностью отключившись от окружающего.
– Позовите лекарей, – приказала королева.
Явились медики, однако все их усилия были тщетны. Вернуть короля к жизни не удалось.
– Что это такое? – нетерпеливо спросила Маргарита.
– Кажется, король потерял рассудок.
Маргарита выпрямилась, прижала ладони к животу. Ребенок шевелился в ее утробе. Король потерял рассудок? Какая чушь! Нужно немедленно вызвать Сомерсета.
Обернувшись к врачам, Маргарита приказала:
– Никому ни слова… Пока. Может быть, приступ пройдет. Мы не знаем, что приключилось с королем. Нельзя допустить, чтобы по стране поползли слухи.
Врачи поклялись, что будут хранить тайну.
* * *
Сомерсет во весь опор мчался в Кларендон. Едва он переступил порог, как его тут же проводили к королеве. Маргарита показала герцогу короля, по-прежнему находившегося в странном оцепенении. Он дышал, глаза его были открыты, но этим проявления теплившейся в нем жизни и исчерпывались.
– Эдмунд, друг мой, – воскликнула королева, – что за напасть обрушилась на нас?
– Доктора говорят, что король лишился рассудка.
– Похоже, так оно и есть. Но возможно, он еще поправится.
Сомерсет кивнул:
– Да, болезнь обрушилась на него внезапно. Как знать, не произойдет ли и столь же внезапного исцеления.
– А что мы будем делать, пока король болен?
– Подождем. Никому говорить не будем – до поры до времени.
– Я того же мнения. Уже приказала врачам, чтобы держали рот на замке.
– Однако повсюду шпионы. Как быть со слугами?
– Им можно доверять.
– Миледи, слугам нельзя доверять. Однако будем надеяться, что весть распространится не слишком быстро. Нам нужно время, чтобы разработать план действий.
– Через три месяца родится ребенок.
– Неплохо было бы сохранить болезнь короля в тайне до той поры… Если родится принц…
– Эдмунд, я рада, что вы мой единомышленник. Подождем, пока родится ребенок. Может быть, Генрих к тому времени поправится. И все же что с ним стряслось?
– Боюсь, это безумие.
Маргарита в ужасе взглянула на Сомерсета.
– Вы ведь знаете, ваше величество, кто его мать. Король мог унаследовать болезнь от своего деда.
– От безумного короля Франции? Мне рассказывали о нем самые ужасные вещи!
– Генрих не похож на своего деда. Он миролюбив и мягок. Вот и сейчас он не неистовствует, а просто лежит недвижный. А Карл VI был свиреп и впадал в буйство, круша все, что попадало ему под руку.
– Молю Бога, чтобы с Генрихом это не произошло.
– Не беспокойтесь, королю это не грозит. И все же от этого нам не легче. Нужно потянуть время. Лишь бы Йорк не узнал о случившемся.
– Упаси Боже! Он захочет немедленно стать регентом или лордом-протектором.
– Тайна и еще раз тайна. Будем надеяться, что болезнь короля пройдет. Давно ли он в таком состоянии?
– Уже несколько дней.
– Итак, будем ждать и хранить нашу тайну. Однако оставаться в Кларендоне вам нельзя. Нужно возвращаться в Вестминстер и родить ребенка там. Иначе поползут слухи.
– Но как перевезти короля в Вестминстер, не вызвав подозрений?
– Что-нибудь придумаем, и сделать это нужно как можно быстрее.
– Хорошо. Я не устаю благодарить Господа за такого помощника, как вы, милорд.
* * *
Маргарита лежала в своей опочивальне в Вестминстере, ожидая родов. Она-то думала, что это будет счастливейшая пора в ее жизни, а получилось совсем иначе.
За три месяца состояние короля почти не изменилось. Правда, он теперь мог спать и принимать пищу, но по-прежнему не говорил, не двигался и не реагировал на происходящее. Маргарита пыталась разговаривать с Генрихом о ребенке, но король, так долго ожидавший появления наследника, оставался безучастным.
77 
