11 
Не в силах больше выносить эту боль, Энджи вылетела прочь из комнаты и побежала по коридору. Наткнувшись на гардеробную, она заперлась там. Нет, никогда ей не подняться до уровня Лео, с горечью призналась она себе. Хуже всего то, что они с Лео повстречались в Деверо-Корте и она навсегда останется в его глазах дочерью дворецкого, и не более того.
Раздался громкий стук в дверь. Энджи не ответила.
– Энджи, я считаю до пяти. Если ты не выйдешь…
Молодая женщина открыла дверь.
– Где Джейк? – деревянным голосом спросила она.
– Наверху, с Эпифанией. Слышишь?
Сверху действительно доносился жизнерадостный голос Джейка. Похоже было, что малыш в полном здравии.
– Я не хочу говорить о прошлом! – воскликнула Энджи.
– А я хочу покончить с этим делом! – безапелляционно заявил Лео.
Энджи вздернула голову, ее голубые глаза потемнели.
– По-моему, ты ясно дал мне понять… «Извини, Энджи, но мне нужна была женщина, и я был пьян!»
Лео стиснул зубы.
– Я такого не говорил…
– Но имел в виду именно это! – Воспоминания причиняли слишком много боли. – И не смей больше прикасаться ко мне, слышишь! Как говорится, обжегшись на молоке, дуют на воду.
Во взгляде Лео мелькнула невольная усмешка. Он мягко положил руку ей на плечо. Энджи ее стряхнула. Он пробормотал:
– Ты вся дрожишь…
– Я никогда не прощу тебя за то, что ты притащил нас сюда! Куда, скажи на милость, нам теперь идти? Я не собираюсь возвращаться в Деверо-Корт, чтобы получать там милостыню. Так что же нам еще остается?
Лео хладнокровно наблюдал за выражением ее лица.
– Вам остается наслаждаться моим гостеприимством, – спокойно сказал он и развернулся, чтобы уйти.
– Но я не хочу пользоваться твоим гостеприимством.
Лео улыбнулся и ответил, не поворачивая головы:
– У тебя есть пять дней, чтобы понять разумность моего поступка. Тогда ты поедешь в Деверо-Корт. Если тебе будет неугодно вести себя там скромно, ты почувствуешь, что Уоллес может быть очень и очень суровым хозяином. Но это уже твои проблемы.
И он ушел. Энджи почувствовала себя такой одинокой и покинутой, что не выдержала и побежала наверх. Экономка показала ей большую спальню, смежную с уютной комнатой, которую должен был занять Джейк. Далее последовало самое подробное обсуждение вкусов Джейка, и ни словом, ни взглядом Эпифания не выказала какого-то особого отношения к мальчику. Энджи выругала себя за свою чрезмерную мнительность: Эпифания, конечно, даже и внимания не обратила на сходство Джейка и ее хозяина.
Минут через сорок Энджи с Джейком пригласили к столу. Одно место пустовало – значит, Лео к ним присоединяться не собирался. Но времени даром он, очевидно, не терял. Когда Энджи повела Джейка наверх, в его комнату, то обнаружила там целую гору разнообразных мягких игрушек. В глаза бросался большой пушистый жираф.
Джейк завизжал от восторга и бросился разбирать эти сокровища, а Энджи в недоумении осталась стоять в дверях.
– Видишь? Маленькие дети легко отвыкают от старых игрушек, – донесся сзади голос Лео.
От неожиданности Энджи вздрогнула и резко обернулась.
– Откуда все это?
– Один мой друг выбрал эти игрушки по моей просьбе и прислал сюда. Там должна быть еще и кое-какая одежда.
Энджи снова вспыхнула.
– И во сколько же тебе обошелся этот красивый жест?
Лео только небрежно дернул плечом.
– Не важно.
– Неужели? – Энджи вспыхнула от нового унижения. – Думаю, ты понимаешь, что я не могу это принять?
– Ерунда… – сухо бросил Лео в ответ.
– Но я не могу допустить, чтобы ты просто так покупал нам все!
Его красиво очерченные губы искривились.
– Не заставляй меня ворошить прошлое.
– И что же это значит?
– Мы оба знаем, что ты отнюдь не образец добродетели.
Энджи слишком хорошо поняла унизительный намек и не сразу нашлась с ответом. Он опять напоминал ей о краже.
– Постарайся просто принимать все как есть, Энджи. Я терпеть не могу лицемерие… И потом, что такое несколько самых необходимых детских вещей?
Энджи поплелась в свою спальню и закрыла за собой дверь. Ей хотелось схватить Лео за горло и закричать: «Я не воровка!» Но она лишилась права на оправдание еще два года назад. Снять с себя обвинение она могла, только назвав настоящего вора, но это все равно принесет непоправимую беду…
Лео не допустит, чтобы вор, пусть даже глубоко раскаявшийся, оставался в доме его деда. Вызовет полицию, ни минуты не задумываясь: когда дело касалось преступников и их наказания, он был неумолим.
11 
