19 
Как бы прочитав мои мысли, Харриет улыбнулась. Я смутилась. У меня часто возникало ощущение, что она видит меня насквозь.
— Тебе идут распущенные волосы, — признала она.
— Я как раз собиралась расчесывать их.
— А я тебе помешала.
— Ты знаешь, что я всегда рада поговорить с тобой.
— Я пришла поблагодарить тебя за письмо, которое ты написала матери.
— Не понимаю, чем я заслужила эту благодарность.
— Ты все прекрасно понимаешь. Я не хочу от вас уезжать, Арабелла… пока не хочу.
— То есть ты все-таки уедешь? И скоро? Она покачала головой:
— Ну, я думаю, что вы и сами не собираетесь оставаться здесь навеки.
— Мы всегда верили в то, что в один прекрасный день вернемся в Англию. Было время, когда мы едва ли не каждый день ждали вызова на родину. Потом ожидание кончилось, но, по-моему, мысли об этом никогда не оставляли нас.
— Но вы же не хотите оставаться здесь до конца жизни?
— Что за идея! Конечно, нет.
— Если бы вы сейчас жили в Англии, тебе уже подбирали бы мужа.
Я вспомнила письмо матери. Разве не на это она намекала?
— Наверное, да.
— Счастливая маленькая Арабелла, о которой есть кому позаботиться!
— Ты забываешь, что я сама о себе забочусь.
— И будешь справляться с этим еще лучше… когда немножко узнаешь жизнь. У меня все совсем иначе.
— Ты рассказала мне о себе уже довольно много, но потом вдруг решила оборвать рассказ. Так что же произошло, когда вы встретили странствующих актеров и твоя мать влюбилась в одного из них?
— Он так ей понравился, что она вышла за него замуж. Видимо, он напоминал ей моего отца. Я не забуду день их свадьбы. Никогда прежде моя мать не была такой счастливой. Разумеется, со сквайром она жила в полном согласии и вела вполне достойную жизнь, была чуть ли не хозяйкой имения. Но она придерживалась весьма строгих правил, и поэтому ей всегда было немного не по себе. Теперь она заняла прочное положение в обществе. Ее возлюбленный муж был странствующим актером, и в ее глазах все выглядело правильно. Она всегда говорила мне о нем «твой отец». Я думаю, что и в самом деле образы этих двух людей слились для нее воедино.
— Она стала членом труппы?
— Это трудно было назвать труппой. К тому времени театры были запрещены по всей Англии, а странствующих актеров, если они попадались за своим занятием, бросали в тюрьму. И тогда они решили отправиться во Францию. Там им тоже пришлось бы нелегко. Они собирались ставить пантомимы и кукольные представления… из-за незнания языка, понимаешь? Но они считали, что со временем выучат и язык. Нельзя назвать это блестящими перспективами, но что еще оставалось, если на работу в Англии вовсе не было никаких надежд? Мы вышли в море, и в нескольких милях от французского побережья разразился ужасный шторм. Наш корабль разбился. Моя мать и ее новый муж утонули.
— Какой ужас!
— Ну, по крайней мере, она успела побыть счастливой. Любопытно, долго ли это могло продлиться? Она приписала ему все те достоинства, которые приписывала моему отцу. Это и в самом деле странно. Мой отец исчез, а ее муж погиб до того, как она поняла, каков он был в действительности.
— А откуда ты знаешь, каков он был?
— Я сужу по тому, какие взгляды он бросал на меня. Он отнюдь не был тем верным и любящим существом, каким она его считала.
— Так ему нужна была ты…
— Конечно, я.
— Почему же он женился на твоей матери?
— Она нужна была ему как жена. Он хотел, чтобы за ним ухаживала и о нем заботилась взрослая женщина. Она действительно была ему нужна, а при этом еще и я была рядом.
— Какой гнусный тип!
— Да, встречаются такие мужчины.
— Что же случилось с тобой?
— Меня спасли и вытащили на берег. К счастью, мужчина, спасший меня, работал у местного землевладельца сира д'Амбервилля, который, как следовало из его титула, был влиятельным человеком в этих местах. Он жил в чудесном замке, окруженном обширными угодьями. Но вначале меня доставили в домик, где жили мои спасители, и по округе пошла молва о том, что спасена девушка, чуть не погибшая в море. Мадам д'Амбервилль приехала навестить меня, заметила, что я в этой скромной обстановке чувствую себя стесненно, и предложила мне перебраться в замок, и, таким образом, в моем распоряжении оказались великолепная спальня и служанки мадам. Расспросив меня, она решила, что я являюсь дочерью покойного сквайра Трейверса Мэйна.
19 
