Особенно,... 
47 
Мы сидели за столом. Оленина была вкусна, золотистая корочка пирогов аппетитна, компания весела. Колум сидел во главе стола, раскрасневшийся и возбужденный, полный гордости за своего сына.
Я думала про себя: «Пусть он будет всегда так счастлив, как теперь, а с ним и я». В этот момент леди Элис заметила:
— Вы сделали вашего мужа очень гордым человеком.
— Замечательно иметь ребенка.
— И совсем недавно женаты? Вам, действительно, повезло!
Глаза ее были огромны — большие темные глаза, как у Колума. Я тогда поняла, что в них была злоба.
— Я вижу, Колум вне себя от радости, и не удивляюсь. Когда вспоминаешь прошлые разочарования…
— Разочарования? — переспросила я.
— Ну да, когда он все надеялся, а так ничего и не было. Но второй раз ему сразу же посчастливилось: еще года не прошло с вашей свадьбы, а уже есть этот красивый мальчик. Можно сказать, это было счастливое освобождение, хотя и такое трагичное в то же время.
— Вы говорите о… — неуверенно начала я.
— О первом браке — такая трагедия! Но все обернулось к лучшему, не правда ли?
Я почувствовала, как мурашки побежали у меня по спине. Его первый брак? Он не говорил мне о нем. Что тогда случилось? Где его жена? Должно быть, она умерла, иначе как бы я могла стать его женой? И почему это было трагедией?
Казалось, холод пробрался в зал. Я видела, что леди Элис внимательно на меня смотрит, и ее глаза блестели от удовольствия. Она, конечно, поняла, что Колум ничего не сказал мне о первом браке.
Разошлись поздно ночью. Вместе с Колумом мы заглянули в детскую, рядом с нашей спальней, чтобы удостовериться, что с Коннеллом все в порядке.
Когда мы уже лежали в кровати и полог был задернут, я сказала Колуму:
— Я узнала сегодня, что ты уже был женат.
— Разве ты не знала этого?
— Почему я должна знать? Ты ведь не сказал мне!
— Неужели ты думаешь, что мужчина моего возраста мог быть до сих пор не женат?
— Странно, что об этом никогда не упоминалось. — Я не могла успокоиться и сказала:
— Колум, я чувствовала себя очень глупо: Элис упомянула об этом в разговоре, а я ничего не знала.
— Элис хитрая, и она ревнует тебя.
— Почему? У нее есть муж, и разве у нее нет детей?
Он громко рассмеялся:
— Муж! Это ничтожество! Ничего хорошего для нее: он не способен зачать ребенка.
— Как жаль!
— Не трать своей жалости на Элис! В глубине сердца она рада этому: она свободна в выборе партнеров, а муж достаточно любезен. Что касается детей, то сомневаюсь, что она их хочет. Они для нее будут помехой и могут испортить фигуру.
— Ты… хорошо ее знаешь?
— О, очень хорошо.
— Ты имеешь в виду?..
— Вот именно.
Он сразу изменился: нежности как не бывало, только резкая раздражительность — первый раз после рождения Коннелла. Я почувствовала, что он раздражен упоминанием о его первом браке.
— Значит, она и ты?..
— Ну, хватит, что с тобой? Я знал многих женщин! Ты думаешь, Пейлинг что-то вроде монастыря, а я — монах?
— Я, конечно, не думала так… но наши гости…
— Ты должна уже стать взрослой и не быть глупой маленькой Линнет, чирикающей в своей клетке, думая, что в ней есть мир! Некоторые из мужчин устроены определенным образом, так и должно быть. Мне никогда в голову не приходило одному лечь в постель.
— Значит, это ревность заставила ее?..
— Не знаю. Без сомнения, у нее теперь будет другой любовник. Какое это имеет значение? Я устал от этого разговора!
— Я хочу знать о твоей первой жене, Колум.
— Не сейчас, — резко сказал он.
***
Потом я вернулась к этому разговору. Гости разъехались, мы были в детской. Мы отпустили няню и были одни с ребенком, который лежал в колыбели. Колум качал ее, а ребенок смотрел на отца, не отрываясь. Трогательно было видеть, как этот большой мужчина качает колыбель, и меня охватило глубокое волнение. Я была бы совершенно счастлива, если бы не одно обстоятельство. Я знала, что у него раньше были любовницы. Этого следовало ожидать, но я не могла забыть его первую жену. Я хотела знать хоть что-то об этом браке: любил ли он ее, чувствовал ли себя одиноким, когда она умерла? Почему он так не хотел говорить о ней? Или он просто не хотел возвращаться к тому, с чем было покончено?
— Колум, — спросила я, — думаю, я должна знать о твоем предыдущем браке?
Он перестал качать колыбель и посмотрел на меня в упор. Я быстро продолжила:
47 
