67 
Тогда я была виновата в том, что на многое закрывала глаза. Я понимаю теперь, что многого просто не хотела знать. Я не была влюблена в Колума, но он был важен для меня. Наши с ним отношения приносили нам обоим огромное физическое удовлетворение, и это мы хотели сохранить. Я была очарована им еще и потому, что он казался мне таинственной фигурой. Он был сильный мужчина, а я верю, что для некоторых женщин (таких, как я и моя матушка) сила — это суть физического влечения. Когда я была с Колумом, я не могла не чувствовать его силы и власти, которые подчиняли все и всех вокруг. Я находила удовольствие в сопротивлении его воле и в том, что он знал об этом. Я наслаждалась его усилиями подчинить меня, и он чувствовал себя победителем, потому что мог сказать себе, что навязал мне свою волю, но я знала, что бы он ни делал со мной или что бы ни заставлял меня делать, я всегда сохраняла в себе свободу думать так, как хотела. Он, конечно, знал это. Это ему мешало, это утомляло его, но и восхищало.
Так проходили месяцы. Время от времени нас посещала матушка, но я ничего ей не рассказывала о башне Изеллы. Она очень много рассказывала о том, как продвигаются дела у отца и Лэндоров. Были, конечно, неудачи, но дело развивалось, да они и не ожидали, что с самого начала оно пойдет отлично: такое предприятие требовало годы планирования и работы.
Однажды она сказала:
— Хотела бы я, чтобы Лэндоры согласились встретиться с тобой и Колумом вместе: они хотели бы видеть тебя, но не твоего мужа.
— Они до сих пор винят Колума в смерти их дочери?
— Я пыталась объяснить им, что это была естественная смерть при родах, но они не хотят и слышать об этом.
— А Фенимор?
— Он живет в Тристан Прайори со своей женой, когда не в море. Думаю, с их мальчиком тоже все хорошо.
— Конечно, внук восполнит потерю дочери.
— Да, я уверена, но естественно, что они до сих пор еще думают о ней. Матушка переменила тему:
— Очень многие верили, что с поражением Армады мы выбили испанцев с моря, но это не так. У них все еще сохранились опорные пункты в Америке, и сэр Уолтер Рейли, граф Камберленд, при поддержке Лондона собирает военный флот, чтобы атаковать их укрепления в Америке.
— Значит, опять будет война?
— Мы всегда будем воевать с испанцами, говорит твой отец. Они рассеяны по всему свету, у них везде есть территории.
— Но мы же победили великую Армаду?
— Да, слава Богу! Хорошо, если бы они выводили в море свои корабли только торговать — без пушек и оружия, потому что они не нужны будут им.
— Ты хочешь невозможного: чтобы все были миролюбивы, как ты.
— Если бы они были такими, никто не поднял бы руки на другого.
— Дорогая мама, было бы чудесно, если бы все так считали! Но люди так не думают, и я не сомневаюсь, что даже эта торговля принесет неприятности.
Она вздрогнула:
— Когда я думаю о наших мужчинах — твоем отце, Карлосе, Жако и Пенне ведь все они моряки! Ты должна быть счастлива, Линнет, что твой муж не уходит в эти продолжительные плавания, когда не знаешь, что происходит с ним и вернется ли он обратно.
Я молчала, думая о штормовых ночах, когда Колум занимался своим «делом». Если бы я могла довериться своей матери! Но я поборола искушение.
Она вернулась в Лайон-корт в сентябре, а в последнюю ночь октября, которую мы называем Хэллоуин — «Канун Дня всех святых» — в мою жизнь вошла женщина из-за моря.
Это была ночь, которой было суждено повлиять на всю мою жизнь. Этот праздник всегда отмечался всеобщим волнением. В Корнуолле в это время года погода обычно была мягкая и сырая. Кусты были покрыты паутиной, к которой прилипли маленькие водяные шарики, как сверкающие драгоценные камни. Лужайки усеяны листьями всех оттенков коричневого цвета, от золотого до красновато-коричневого, а деревья поднимали к небу оголенные ветки, образуя кружева, что придавало им красоту даже при отсутствии листьев.
Дженнет болтала о всяких страстях: Хэллоуин — это ночь, когда ведьмы летят на своих метлах на шабаш, но где это происходит, знают только они, и горе тому, кто выйдет на улицу в полночь. Дженнет рассказала, что много лет тому назад такое приключилось с одной из женщин. Больше ее никто не видел в том виде, как ее знали. Она превратилась в черную кошку, которая бродила в поисках кого-нибудь, кто продаст свою душу дьяволу в обмен на определенные милости.
— Так что, госпожа, не выходите на улицу в Хэллоуин! Думаю, будет сильный шторм, — предсказала Дженнет, вздрогнув, — но ведьмы не обращают внимания на погоду.
67 
