123 
Она уставилась на плачущую старуху, чьи безумные, узловатые руки порхали по щекам и бровям мужчины. Гвен видела как, его грудь поднялась и опустилась, но не поднялась снова.
-С самого начала это была я, – кричала Бессета. – Мое видение сделало это. Я никогда не должна была заключать сделку с цыганами!
-Вы приказали околдовать Драстена? – задохнулась Гвен. Эта седовласая старая женщина с артрическими руками и слезящимися глазами была тайным врагом? – За всем этим стоите вы? Но старая женщина не ответила, просто уставилась на Гвен с отвращением и безумием во взгляде.
-Гвен! – закричал Драстен. – Уйди от Бессеты!
Голова Гвен повернулась назад, и она увидела, что он бежит к ней с выражением ужаса на лице.
-Ползи, прочь! – снова прокричал он, размахивая мечом и уклоняясь от стрел.
-Назад – кричала Гвен, – Прикройся!
Он никогда не пройдет к ней сквозь все эти стрелы и копья.
Но он не вернулся назад, пренебрегая опасностью, продолжал бежать.
Он был не больше чем в дюжине метров от нее, когда стрела, пущенная ему в спину, сбила его с ног. Когда он упал на спину, внезапно она оказалась…
…на плоском камне, загорая, в предгорье над озером Лох Несс.
-Неееееееетттт!– закричала она. – Драстен!
Глава 25
Спущенная с цепи сила
атома изменила все, кроме нашей привычки мыслить…
решение этой лежит проблемы в сердце человечества. Если бы только я знал, то я должен был стать часовщиком.
Альберт Эйнштейн
У сердца есть свои причины — о которых причина ничего не знает.
Базель Паскаль.
Гвен бесчисленное время лежала на плоском камне.
Она ходила с ума от горя. Когда маленький глоток реальности, наконец, вернулся к ней. Оказалось, что невозможно проглотить эту пилюлю – реальность без него. Навсегда.
Как она – блистательный физик – не смогла увидеть, как это происходит?
Как могла она быть такой глупой?
Она была так захвачена пребыванием с Драстеном в шестнадцатом веке, так запуталась в мечтательных планах их будущего, что ее мозг ушел на забастовку, и она не смогла увидеть один критически важный факт в расчетах: В тот момент, когда она изменит его будущее, она изменит и собственное.
В новом будущем, которое они создали, Драстена МакКельтара не зачаровывали. Не прятали в пещере, где она нашла его.
И теперь – в этом новом будущем, которое они создали – потому что Драстена МакКельтара не зачаровывали, она не найдет его, и он никогда не отошлет ее в свой век.
Точно в этот момент, когда возможность, что он зачарован достигла абсолютного нуля, Гвен Кейсиди перестала существовать в его веке. Реальность бросила ее прямо назад, где она была, перед тем как упасть в ущелье. Прямо назад, когда она была там. И никакой нужды в камнях и белом мосту. Реальность шестнадцатого века выплюнула ее, отрицая ее полное существование. Недопустимая аномалия. Драстена никогда не очаровывали – следовательно, у нее не было никакого права существовать в его времени. Так много теорий, которые выдвигал Стивен Хоукин, были не верны, защищая присутствие космических наблюдателей, которые препятствовали парадоксам накапливаться. Теперь было ясно, что силой навязанные вселенной вещи, в будущем перестроятся. Бог ненавидит голое своеобразие, подумала Гвен с полуфырком, который быстро перешел в рыдание.
Она сжала свою голову, неожиданно испугавшись, что ее воспоминания могли растаять.
Но не, напомнил ей ученый, стрелы времени помнят вперед, и следовательно ее память останется целой. Она была в прошлом, и воспоминания обо всех событиях была вытравлена в самом бытие ее существования.
Почему она была не в состоянии понять, что спасая его, она могла потерять его навсегда? Теперь, оглядываясь назад, она не верила, что ни разу не подумала, к какому неизбежному исходу это приведет. Любовь ослепила ее, и, глядя назад, она поняла, что просто не хотела задумываться о том, что могло случиться. Она старательно запрещала себе думать о чем-нибудь связанным с физикой, слишком занятая вкушая простые радости жизни влюбленной женщины.
-Нет, – заплакала она. Как я смогу жить без него?
Слезы катились вниз по ее щекам. Она обвела взглядом скалистую местность, в поисках ущелья в которое она упала, но даже оно исчезло. Больше не было расщелины, раскалывающей северо-восточный край предгорья. Цыгане должны были собственноручно сделать ее, поняла она, может, что бы опустить его туда, кто знает?
123 
