Особенно,... 
99 
– Куда вы пойдете теперь?
– Я побывал у могилы святого Леонарда, а теперь направляюсь в Нормандию, к святой крепости, которую монсеньор святой Михаил оберегает, невзирая на ярость волн. Возвращаясь из Святой земли, я много слышал о чудесах, свершенных им во благо Франции, о том, как приходил он к Жанне-Деве, когда она была еще совсем ребенком.
– Жанна мертва, – мрачно сказал Арно, – и многие верят, что она колдунья. А нас, служивших под ее знаменем, любивших и почитавших ее, теперь объявили вне закона и гонят, как диких зверей.
– Это продлится недолго! – убежденно воскликнул Барнабе. – Господь ничего не делает наполовину. А мне даровал он великую радость, ибо позволил вам оказаться на моем пути. Значит, вы знали божественную пастушку? Вы должны рассказать мне о ней, прежде чем разойдутся наши пути.
Воспоминание об этом вечере навсегда запечатлелось в душе Катрин. На ночь они расположились в одном из заброшенных домов пустой деревни. На всю жизнь осталась в ней эта картина: яркий костер, вокруг которого они сидят кружком; внимательно-напряженные лица, освещенные пламенем, и над всем возвышается угловатая фигура старого паломника. Долгие часы длилась беседа. Барнабе говорил о своих долгих странствиях, с восторгом вспоминал прекрасные солнечные страны, где не бывает зимы и небо сияет вечной голубизной. А Арно рассказывал о Жанне – с таким жаром, с такой страстью, что слушатели, затаив дыхание, не сводили с него восхищенных глаз. Даже насмешливые гасконцы, не верившие ни в Бога, ни в черта, застыли в каменной неподвижности, и черные глаза их сверкали огнем. Когда наконец все разошлись, чтобы немного поспать перед трудной дорогой, старик задумчиво посмотрел на Арно и Катрин, сидевших подле него рука об руку.
– Многое вам еще предстоит испытать, – сказал он, – но вам дарована благодать любви. Если сохраните ее, то все преодолеете. Только сумеете ли вы сохранить ее?
Он провел рукой перед глазами, словно бы очнувшись, а затем внезапная улыбка осветила его лицо. Быстро начертав над их головами крест, он встал со словами:
– Мир вам и благословение! Спите спокойно.
Однако, несмотря на это пожелание, Катрин долго не могла заснуть, лежа возле спящего Арно и положив голову ему на грудь. Во встрече со старым паломником была какая-то тайна, которую она не могда разгадать, но в которой видела перст судьбы. Возможно, ей понадобится много лет, чтобы понять ее смысл, но в одном молодая женщина была уверена: эта встреча обязательно должна была произойти!
С рассветом странники разошлись каждый в свою сторону. Высокая фигура паломника постепенно таяла в тумане, окутывающем дорогу, и Катрин увидела, что Готье, отстав от отряда, долго смотрит ему вслед. Затем нормандец нагнал своих и занял место рядом с Катрин, но светлые брови его были нахмурены, а лицо сохраняло задумчивое выражение. Катрин терпеливо ждала, когда он заговорит, и вскоре нормандец промолвил со вздохом:
– Должно быть, ваш Бог очень силен, если у него такие служители…
– Тебя поразил этот паломник? – спросила Катрин с улыбкой.
– Да… нет… Не знаю! Я знаю только то, что мне захотелось пойти с ним.
– Оттого что он идет в Нормандию?
– Нет… просто чтобы быть с ним! Мне показалось, что рядом с ним я навсегда буду избавлен от страданий и несчастий.
– Значит, ты боишься страданий и несчастий?
Несколько мгновений он смотрел на нее с тем голодным блеском в глазах, который она уже видела два или три раза.
– Вы знаете, что нет, – пробормотал он, – если, конечно, они исходят от вас!
И он резким движением пустил вперед свою лошадь, нагнав Арно, который разговаривал с Эскорнебефом.
* * *
Арно выбрал трудный и опасный путь через Лимузен, дабы достичь Монсальви, почти полностью обогнув Овернь. Он сам объяснил Катрин, отчего отдал предпочтение кружной дороге. В настоящее время графство стало для многих лакомым кусочком, из-за которого велись бесконечные споры и вооруженные столкновения. Реальной же властью пока обладали два епископа: де Клермон, хранивший верность королю Франции и ставший надежной опорой Ла Тремуйля, и де Сен-Флур, который бог весть почему решил переметнуться на сторону герцога Бургундского.
– Надеюсь, ты не хочешь, – сказал Арно с кривой улыбкой, – вновь оказаться в руках благородного герцога?
Катрин, покраснев, пожала плечами. Ей совсем не нравились такие намеки, но она уже давно поняла, что с ревностью Арно бороться бесполезно. В данном же случае ревность имела под собой основания. Поэтому молодая женщина постаралась ответить как можно мягче.
99 
