Последние отзывы

  58  

— Джим! — тихо сказала она, прислушиваясь к звучанию его имени. Оно звучало как-то неточно.

— Ночное Солнце! — нежно промолвила девушка, но он не слышал ее.

Вздохнув, Марти задремала, а, проснувшись в следующий раз, встретила мерцающий взгляд черных глаз Ночного Солнца.

— Что ты себе позволяешь? Убирайся из моей постели! — Девушка подняла слабую руку, пытаясь оттолкнуть его. — Оставь меня!

Ночное Солнце обрадовался. Воинственный дух возвращается к Марти — значит, ей стало немного лучше. Он взял ее руку и улыбнулся.

— Ого, это самые ласковые слова, когда-либо срывавшиеся с твоих губ!

— Отпусти мою руку!

Ночное Солнце кивнул и проворно вскочил.

— Как ты себя чувствуешь, Марти?

— Ужасно. У меня болят руки и ноги, а уж голова и подавно. В животе свербит, в груди такое ощущение, будто кто-то лягнул меня. В горле пересохло, а губы… губы…

Ночное Солнце широко улыбнулся. Она гневно уставилась на него.

— Ты радуешься тому, что меня всю ломает?

— Да. — Заметив, что слабый румянец тронул ее щеки, он понял: Марти вне опасности.

Ночное Солнце сделал несколько шагов от ее постели.

— Куда ты собрался?

— Ты хотела, чтобы я ушел.

— Сейчас же вернись! — Девушка с трудом приподнялась на локте.

— Ложись, Марти. Я иду за своей бабушкой. Она даст тебе то, от чего ты почувствуешь себя лучше.

Задолго до того, как пробудились Ночное Солнце и Марти, Кроткая Олениха призвала к себе Одинокое Дерево, друга детства своего внука. Когда воин вошел в ее типи, она угостила его кофе и начала подшучивать насчет его приближающейся свадьбы с прелестной Мирной Голубкой.

Лицо воина омрачилось.

— Еще так долго ждать! Мне никак не удается побыть наедине с Мирной Голубкой. Я просил, чтобы ее отец позволил сыграть свадьбу теперь, при Луне, Когда созревают Дикие Вишни, но он не разрешил.

— Одинокое Дерево, ее отец мудрый человек. Ты проведешь много лет с Мирной Голубкой. Ей не исполнится и семнадцати зим до Луны Засыхающей Травы. Лучше подождать.

Он кивнул, хотя и не изменил своего мнения.

— Но я знаю, как вы можете остаться одни, — продолжала старуха. — Мне нужны лесные целебные травы для больной женщины-ребенка, что лежит в типи моего внука. Я сказала отцу Мирной Голубки, что она должна пойти с тобой в лес и помочь тебе собрать их. Теперь иди. Мирная Голубка ждет тебя. Но возвращайтесь до того, как солнце взойдет высоко, и принесите мне травы прежде, чем Ночное Солнце позовет меня.

Восхищенный мудростью старухи, Одинокое Дерево поблагодарил ее и пообещал вернуться через два часа. Он устремился к типи Мирной Голубки, и вскоре счастливые влюбленные углубились в чащу леса.

Два часа спустя они вернулись и принесли полную корзину целебных трав. К тому времени как Ночное Солнце вошел в типи к бабушке, та спокойно поджидала его, держа в руке корзинку.

— Бабушка… — начал он.

— Женщина-ребенок проснулась. — Кроткая Олениха улыбнулась.

Марти съежилась, когда старуха склонилась над ней, и попыталась отстраниться от ощупывающей ее женщины.

Ночное Солнце охватил гнев. Спокойным, но не терпящим возражений голосом он произнес:

— Делай все, что тебе говорит бабушка, Марти. — Девушка неохотно приняла вино «Визи сикола» из рук Кроткой Оленихи и начала жевать горький лакричник, который, как уверяла старуха, избавит ее от болезненных ощущений.

Вняв предостерегающему выражению черных глаз, Марти покорно взяла тыквенную бутыль с горячим чаем из вербены.

Кроткая Олениха улыбнулась:

— Это очень хорошо для твоего живота. Пей его почаще.

— Не верю я этому. — Марти взглянула на Ночное Солнце. — Сию же минуту уведи ее отсюда!

Ночное Солнце помог Кроткой Оленихе подняться.

— Бабушка, Марти устала и раздражена.

Проводив старушку в ее типи, он заверил ее, что непременно придет к ней, когда она понадобится. Поблагодарив бабушку за участие и помощь, Ночное Солнце вернулся в свое типи. Его глаза метали молнии. Он опустился на корточки у постели Марти.

— Богатые избалованные девушки, наверное, считают допустимым проявить непочтительность к старшим. Но ты в лакотском лагере сиу. Здесь уважают стариков.

— Меня это не заботит, я не…

— Никогда, — прервал ее Ночное Солнце. — Никогда больше не говори с моей бабушкой в таком тоне.

  58