34 
– Но ты, насколько я понимаю, затруднять себя такой перепроверкой не стала, так? Так. И все-таки не благоразумнее было бы перестраховаться?
– Разумеется, перестраховка никогда не помешает, – согласилась с ним Кейт и резким тоном добавила: – Но мне в то время было не до перестраховки! У меня мозги были набекрень, черт бы тебя побрал! Я была брошена, предана, меня убивало одиночество, а тебя тогда не было рядом, а потом ты был…
– Я был – что?..
– Ты был озабочен только одним: поскорее жениться на мне, чтобы побыстрее затащить меня в постель!
Роберто не стал перечить ей, потому что по большому счету, черт возьми, она была права: он действительно очень хотел ее и стремился как можно скорее заняться с ней сексом. И во всей этой истории с ложной беременностью в какой-то степени был виноват и он. Ему самому следовало проявить инициативу и убедить ее в необходимости провериться в солидной больнице или клинике.
Но в то время его мозги тоже были слегка повернуты набок. По крайней мере он больше думал не ими, а более примитивной частью своей мужской анатомии. И вот результат: брак по необходимости вместо брака по любви… Существенная разница. И прекрасная возможность для Кейт всю жизнь попрекать его этим.
Тупо уставившись на цветастое хлопчатобумажное покрывало, на котором он сидел, Роберто до боли в суставах сжал пальцы обеих рук в кулаки. Внутри клокотала ярость. Он был страшно зол на самого себя, потому что на какое-то время позволил своим чувствам взять верх над рассудком.
Но ему тогда было не до рассуждений. Он хотел заполучить Кейт, а она недвусмысленно дала ему понять, что если бы не ее отчаянное положение, он никогда бы не смог склонить ее к браку. И он, болван, поверил. Вот если бы сразу выяснилось, что никакой беременности нет, и не было бы необходимости торопиться, тогда… Тогда он смог бы сначала завоевать любовь Кейт, сделать так, чтобы она и думать забыла о том негодяе. И только потом сделать ей предложение.
– Кейт, ты действительно считаешь, что я торопился с нашей свадьбой потому, что хотел побыстрее затащить тебя в постель? – спросил он.
– Да, я так считаю. А разве ты не согласен со мной? Даже если бы ты попытался возразить мне, я не поверила бы ни одному твоему слову.
Честно говоря, она противоречила самой себе, ибо то, что было у нее на языке, не совпадало с тем, на чем настаивал ее рассудок. А рассудок требовал, чтобы Роберто отверг ее утверждение о том, будто он женился на ней только для того, чтобы побыстрее овладеть ею.
Ее рассудку вторило сердце. Пожалуйста, Роберто, ну пожалуйста, опровергни мое утверждение, стучало оно. Скажи мне, что ты никогда не собирался использовать нашу женитьбу только в целях удовлетворения похоти. Скажи, что в душе у тебя были совсем другие причины, когда ты делал мне предложение. Скажи, что ты любишь меня или хотя бы уважаешь. Скажи мне хоть что-нибудь и я, глупая, слабая женщина, поверю каждому твоему слову!
– Да, я согласен с тобой, с твоим утверждением, – довольно циничным тоном заявил он. – Ты сказала правду: я на самом деле хотел тебя и, чтобы поскорее добиться этого, попросил твоей руки.
– Что ж, спасибо за откровенность, мистер Мадругада! – с неприкрытой горечью бросила она ему.
– А я всегда откровенен. В отличие от некоторых.
– Но, Роберто, я действительно думала, что забеременела. – Ее тон заметно смягчился.
– Если бы ты действительно думала, керида миа, то заранее предприняла бы какие-то практические действия. Например, повторно сдала бы анализ на беременность квалифицированным специалистам – и тогда ты, может быть, не попала бы в свадебную западню, и тебе не пришлось бы, как придется теперь, до конца дней сожалеть об этом.
– Я…
Кейт хотела было сказать, что никогда не будет сожалеть об этом, но, натолкнувшись на его холодный, непроницаемый взгляд, поспешила прикусить язык. Все равно он не поверил бы ей. И вместо слов, едва не сорвавшихся с ее губ, она пролепетала:
– Полностью согласна с тобой.
– Бьен, хорошо. Теперь мы по крайней мере знаем, к чему пришли и что нас ожидает, – язвительным тоном сказал Роберто. – Кое о чем нам, кажется, удалось даже договориться, не так ли, дорогая? По крайней мере ты признаешь, что из-за собственной халатности связала себя узами нежеланного брака, и не будешь обвинять в этом меня.
С этими словами мужчина направился к выходу из палаты. Надо поскорее убраться отсюда, пока он не сказал что-то лишнее, о чем потом будет очень и очень сожалеть, думал Роберто. А он мог бы в эту минуту сказать ей о том, о чем думал. Например, о том, что, узнав о ее беременности, действительно хотел помочь ей. И хотел, очень хотел, чтобы она оставалась рядом с ним, находилась около него постоянно. Но для этого надо было оформить брак. А удобным предлогом для брака как раз стала ее беременность. Хотя лучше бы – намного лучше – если бы предлог был совсем другим.
34 
