Последние отзывы

  20  

Это было слишком для Анжи. Слезы потекли из-под плотно закрытых глаз. Они текли по щекам вниз, смешиваясь с песком и увлажняя голубой шелк. Добрый юноша с беспокойством смотрел, как плачет испуганная девушка. Он чувствовал, как его сердце переполняет сострадание к Анжи, которая находилась теперь вдали от дома среди унылой земли, где палящее солнце и песок ранят ее нежную белую кожу. Педро скользнул по ней сочувственным взглядом, но затем глаза его вновь устремились на лошадей. Даже если бы он и хотел, все равно не смог бы сказать ей слов утешения, так как плохо говорил по-английски. Он лишь с сожалением помотал седеющей головой.

Забыв о разнице в социальном положении, Джоз импульсивно обнял рукой вздрагивающие плечи Анжи и притянул ее к себе. Когда плачущая девушка зарылась залитым слезами и покрытым шарфом лицом в его шею и плечи, сердце Джоза дрогнуло, и он обхватил ее другой рукой, придвигая ближе к себе. Тихим голосом, который Анжи едва могла расслышать в воющем ветре, Джоз искренне сказал:

— Сеньорита, своими слезами вы разрываете сердце Джоза. Я проклинаю этот скверный ветер и песок за то, что они сделали вас несчастной.

Его темные выразительные глаза смотрели ей в лицо, и ласковым неловким прикосновением он вытер залитые слезами щеки, приговаривая низким успокаивающим голосом:

— Это случается не так уж часто, Анжи. Вы увидите, у нас много прекрасных дней в юго-западном Техасе. Вы увидите такие заходы солнца, что…

Дрожащим голоском она произнесла:

— О, Джоз, я плачу не только из-за этой бури, а еще и…

Коричневая рука теснее сжала ее дрожащие худенькие плечи, и Джоз увидел, как длинный шелковый локон льняных волос, растрепанных ветром, обвился вокруг ее лица.

— Я знаю, — сказал он с мудростью, не соответствующей его юному возрасту. — Я понимаю, Анжи. Вы не хотите…

Но голос отца прервал Джоза. Быстро сказав что-то по-испански, Педро Родригес строго предупредил своего сына: ничего больше не говорить. Анжи плохо знала испанский и не поняла, что Педро просил сына не вести себя так неразумно, что Джозу не полагается обнимать юную леди, которая станет женой их работодателя. Но Анжи услышала суровые нотки в голосе Педро и почувствовала, как тут же стройное тело Джоза отодвинулось от нее. Она догадалась, что ведет себя недостойно.

Что сказал Педро Родригес своему сыну? Был ли добрый пожилой мужчина шокирован тем, что она позволила Джозу обнять себя? Не говоря ни слова, Анжи подняла голову. Джоз отнял свои руки от нее, и она вздохнула. Ей было жаль, что эти руки больше не обнимают ее, но она напомнила себе, что отец был бы недоволен подобным поведением своей дочери.

Сквозь песок, клубами поднимающийся вокруг их коляски, Анжи посмотрела прямо в темные глаза Джоза. В них она увидела только доброту и мысленно обратилась к духу своего отца: «Ты не прав, папа. Этот мальчик добрый и заботливый; у него ласка и чистота в сердце, как и у меня». Ее глаза озорно сощурились, и, к изумлению Джоза и Педро, она обхватила парня за стройную талию и засмеялась. Через ее голову Джоз беспомощно взглянул на отца. Старый Педро уловил значение невинного жеста Анжи и улыбнулся. Джоз кивнул, снова счастливо обвил рукой Анжи и засмеялся вместе с ней, хотя и не знал истинную причину ее смеха. Но она смеялась, не обращая больше внимания на кружащий песок, превративший следы ее слез в грязь. Анжи смеялась с детской непринужденностью и чувствовала, что это приносит ей облегчение. Она подняла руку и сорвала прочь с лица голубую бандану. Ее смех был столь заразительным, что оба мексиканца засмеялись вместе с ней.

Сквозь ураган песка три смеющихся путника ехали в нескольких ярдах от высоких ворот ранчо, ведущих к Тьерра дель Соль, но не различали их. Сквозь слепящий песок они не могли различить белую арку с медной вывеской, на которой было вычеканено название ранчо.

У этих огромных ворот верхом на лошади сидел Баррет МакКлэйн. В сопровождении двух своих самых надежных телохранителей он нетерпеливо ожидал приезда своей невесты. Вдруг до него сквозь завывание ветра донеслись звуки веселого переливчатого женского смеха, сопровождаемого низким мужским хохотом. Баррет МакКлэйн сжал зубы, и его карие глаза сузились. Оба всадника, находившихся по сторонам от него, переглянулись поверх головы своего хозяина.

Первое, что увидел Баррет, были развевающиеся светлые волосы. Затем показалась пара юношеских смуглых рук, обвившихся вокруг стройного стана Анжи. Желваки задвигались на его опаленных солнцем скулах. Повозка остановилась напротив трех всадников, и Джоз Родригес быстро отодвинулся от смеющейся Анжи. Но было поздно.

  20