Стало так тихо, что, когда зазвонил телефон, Стив и Грейс вздрогнули, как испуганные кролики. Грейс посмеялась бы над их реакцией, но бросившийся к трубке Стив смертельно побледнел.
— Молли! Что, уже пора?
Грейс подошла, прикидывая, хватит ли у нее сил удержать Стива, если он потеряет сознание.
— Хорошо, хорошо, — кивал он, слушая свою жену. — Ты… ты позвони врачу, слышишь? Я уже еду. Сколько осталось… О боже! Я уже бегу. Не двигайся. Ничего не делай. Не волнуйся, — протарахтел Стив, положил трубку на рычаг и словно окаменел. — Она… Молли… моя жена.
— Да, я прекрасно знаю, кто такая Молли… мы вместе учились в подготовительной группе. — Грейс не выдержала и рассмеялась, но Стив выглядел таким испуганным и растерянным, что она обхватила ладонями его лицо и поцеловала. — Уходи. Только веди машину осторожно. Дети, особенно первые, не спешат появиться на свет. Тебя подождут.
— У нас будет ребенок, — медленно произнес Стив, словно пробуя на вкус каждое слово, — У меня и Молли.
— Я знаю. И это замечательно. Передай, что я обязательно навещу ее и ребенка, Только если ты будешь стоять здесь как приклеенный, ей придется самой ехать в больницу.
— Господи! Я должен бежать. — Бросившись к двери, Стив сшиб стул. — Ключи, где ключи?
— Ключи от машины у тебя в кармане. Ключи от бара за стойкой. Я сама запру дверь, папочка.
Стив оглянулся, улыбнулся во весь рот и исчез.
Посмеиваясь, Грейс подняла перевернутый стул, поставила его на стол.
Ей вспомнилась ночь, когда у нее самой начались схватки. Господи, как же она испугалась. И ей действительно пришлось самой ехать в больницу. Рядом не было мужа. Некому было паниковать вместе с ней. Не было никого, кто говорил бы ей, как дышать, кто держал бы ее за руку во время родов.
Только когда боль и одиночество достигли апогея, она сдалась и разрешила; акушерке позвонить матери. Конечно, мама тут же приехала и оставалась с ней, пока Обри не появилась на свет. Они вместе поплакали и посмеялись, и все снова стало хорошо.
Отец не приехал. Ни тогда, ни после. Мама выдумывала всякие оправдания, пыталась сгладить неловкость, но Грейс прекрасно понимала, что не стоит ждать отцовского прощения. Приходили другие: Джулия и ее родители, друзья, соседи.
Этан и профессор Куин. Они принесли ей цветы — розовые и белые маргаритки. И по одному из этих цветов она засушила в детском альбоме Обри.
Грейс так увлеклась воспоминаниями, что, когда за ее спиной открылась дверь, обернулась с веселой улыбкой.
— Стив, если ты не поспешишь, твоя Молли…
Увидев вошедшего мужчину, Грейс почувствовала не страх, а только раздражение, и решительно сказала:
— Мы закрыты.
— Я знаю, детка. Я был уверен, что ты найдешь предлог задержаться и подождать меня.
— Я вас не ждала. — Господи, ну почему она не заперла за Стивом дверь? — Я ясно сказала: мы закрыты. Вам придется уйти.
Хочешь поиграть, киска? Прекрасно. — Он неторопливо подошел и облокотился о стойку бара. Он регулярно тренировался перед зеркалом и знал, что эта поза выгодно подчеркивает его мускулатуру. — Почему бы нам не выпить? И поговорить о размере чаевых?
Ее терпение лопнуло.
— Вы уже дали мне чаевые, теперь позвольте мне объяснить. Если через десять секунд вы не уберетесь отсюда, я вызову полицию и вы проведете эту ночь в участке, а не на той шикарной кровати в отеле, о которой говорили.
— У меня на уме кое-что другое. — Он схватил ее и, навалившись всем телом, прижал к стойке. — Не спорь детка, ты тоже об этом думала. Я видел, как ты пожирала меня глазами, и весь вечер ждал, когда мы перейдем к действиям.
Грейс даже не могла поднять колено, чтобы ударить как следует по предмету его гордости. Она не могла поднять руки, чтобы оттолкнуть его и расцарапать его мерзкую рожу. Панический ужас поднялся в ней и жарким потоком разлился по телу, когда его рука забралась под ее юбчонку.
Грейс уже раскрыла рот, чтобы кусаться, визжать, плеваться, но насильник вдруг оторвался и от нее, и от пола…
— Ты в порядке? — спросил Этан, и, не сводя с него широко распахнутых глаз, она дернула головой, как заводная кукла. Вверх-вниз.
Его голос прозвучал спокойно, но глаза потемнели от ярости, такой первобытной, что она содрогнулась.
— Выйди и подожди в машине.
— Я… он…
Грейс взвизгнула, поскольку парень, опустив голову и сжав кулаки, словно таран, бросился на Этана. Потом она со смущением будет вспоминать вырвавшийся из горла жалкий писк, но сейчас лишь изумленно смотрела, как Этан обернулся, пару раз воткнул в парня кулаки, и тот, отлетев, свалился на пол, словно подкошенный. Этан наклонился, схватил его за рубашку и поволок к дверям.