142 
- Полиции не удалось найти рюкзак.
- Бьюсь об заклад, его забрал Хоув.
- Согласен.
- Он не стал стрелять в Тайлера, когда они были далеко от тропы. Напротив, подобрался поближе, чтобы перерезать ему горло.
Лил быстро просмотрела список предметов, которые были у Тайлера в то утро, когда они с женой отправились в горы на прогулку, ставшую для Джима роковой.
- Неплохая добыча, - заметила она. - Собственно говоря, часы Хоуву не нужны - он и так отлично умеет определять время. Не исключено, что он забрал их в качестве трофея или намерен продать где-нибудь в другом штате, когда понадобятся наличные. - Лилиан взглянула на Купера: - Он всегда что-то забирает у своих жертв, так ведь?
- Судя по всему, так. Хоув - стервятник. Берет деньги, украшения, продукты, если ему нужно - одежду. При этом мерзавец достаточно умен, чтобы не пользоваться кредитными картами жертв. Ни одна из них, по свидетельству банков, не была активирована.
- Не хочет оставлять такой заметный след. А может быть, считает кредитную карту выдумкой белых людей, недостойной того, в ком течет кровь индейцев. Интересно, пользовались ли банковскими картами его родители? Почти наверняка нет.
- Видимо, ты права. Это своебразная психология.
- И тем не менее, - продолжала Лил, - он купил арбалет. А ведь индейцы никогда не пользовались этим оружием. У Хоува в голове какая-то каша… Священная земля, говорит он, и тут же оскверняет ее, убивая безоружного человека. Просто так - ради практики. Если в нем и правда течет кровь сиу, он и ее осквернил. У него нет понятий о чести.
- Индейцы сиу считали Черные Холмы центром мира.
- Это так, - кивнула Лилиан. - Они верили, да и сейчас верят, что Черные Холмы - сердце нашего мира. Каждой весной здесь проводили священные обряды. По договору с правительством за сиу закреплялись огромные территории, в том числе эта, но потом здесь нашли золото, и все договоренности утратили силу. Золото для белых людей было куда важнее клятв и обещаний, данных краснокожим.
- И все это до сих пор остается неурегулированным…
- Ты прав. Правительство забрало землю индейцев в тысяча восемьсот семьдесят седьмом году, нарушив подписанный ранее договор. Сиу отказались смириться с этим. Почти сто лет спустя верховный суд признал, что власть предержащие нарушили закон, и постановил, что правительство должно выплатить индейцам очень большую сумму. Около ста миллионов долларов. Но сиу на это не согласились. Они хотели получить назад землю.
- С тех пор проценты все набегали и набегали, так что сейчас общий долг составляет свыше семисот миллионов долларов.
- Они не возьмут деньги. Это дело чести. Мой прадед был сиу, а прабабка белой. Их дети стали полукровками, но во мне крови сиу не так уж много.
Тем не менее ты понимаешь, что такое дело чести и почему нельзя принять эти семьсот миллионов.
- Деньги - это не земля, а у индейцев забрали землю, - Лилиан смотрела на Купера очень серьезно. - Только не думай, что Хоув руководствуется Жаждой мести и желанием отплатить за нарушенный договор. Это не более чем оправдание. Благодаря ему этот мерзавец чувствует себя кем-то вроде воина. Сомневаюсь, что он хорошо знает историю - какие-нибудь кусочки, и то во многом перевранные.
- Он убивает потому, что ему нравится убивать. НеХоув выбрал тебя и это место, поскольку вы как нельзя лучше соответствуете его мнению о расплате. У этого человека превратное представление о Чести, однако и у него есть свои принципы, один из которых мне, прямо скажем, на руку. Я уверен в том, что Хоув не станет убивать тебя, когда ты находишься в заповеднике. В этом нет азарта, а сие никак не соответствует его понятиям об охоте.
- Обнадежил…
- Не будь я в этом уверен, ты уже давно была бы за тысячу миль отсюда, - продолжил Купер, не обращая внимания на недовольный взгляд Лил. - Насколько я в состоянии понять его логику, Хоув жаждет своеобразного поединка с тобой. Это значит, что он будет выжидать, пока представится подходящая возможность. Проблема в том, что он теряет терпение. Письмо, которое прислал мерзавец, - попытка спровоцировать тебя.
- Своего рода вызов.
- Можно сказать и так. Лил, я хочу, чтобы ты пообещала, что не примешь этот вызов.
- Обещаю.
- Ни споров, ни возражений?
- Нет. Я не люблю охоту, а мысль о том, что добычей буду я, вызывает у меня еще меньше энтузиазма. И я не собираюсь ничего доказывать - ни ему, ни себе.
142 
