8 
– Я как почувствовала, что пригожусь тебе сегодня утром, – пробормотала Дебора, стараясь казаться беззаботной.
– Спасение ты мое! – Герберт с грубоватой нежностью потрепал ее по плечу – как верного приятеля, в знак дружеской благодарности. Достал из комода трусы, отвернулся, развязал халат и прямо в присутствии Деборы трусы надел.
Не произошло ничего необычного или сверхъестественного. Они росли бок о бок, сколько раз ездили вместе на пляж, да в каких только переделках не бывали вдвоем за целую жизнь. Однажды в пятнадцатилетнем возрасте Дебора упала с велосипеда и сильно поцарапала об асфальт спину. Пришлось тут же раздеться по пояс, чтобы Герберт обработал рану. Позднее, спустя лет шесть, когда его родители уже перебрались в Северную Каролину, сильно заболел и слег он, и Дебора каждый вечер за ним ухаживала. Словом, они были настолько давно и хорошо знакомы, что вполне могли позволить себе в присутствии другого подобную вольность.
Но Деборе стало вдруг до того не по себе, что захотелось поскорее уйти. Я для него все равно что парень, пришла в голову безрадостная мысль. С одной стороны, это здорово, с другой же…
– Ладно, счастливо отдохнуть, – сказала она, выключая утюг. – Я пойду.
– Постой. – Взгляд Герберта вдруг упал на всеми забытую кастрюльку. – Спасибо за гуляш. – Он поднял крышку, вдохнул запах кушанья и просиял. – Красота! Как чудесно, что у меня такие соседи! Может, все же подкрепиться?
– Уже не успеешь, – сказала Дебора.
Герберт посмотрел на часы.
– В самом деле. – Он кивнул на другие брюки, те, что лежали у самой двери. – Послушай, будь другом: вытащи оттуда ремень и вставь в штаны, которые погладила. Если, конечно, сама никуда не торопишься.
Дебора без слов принялась выполнять просьбу.
– Спасибо тебе, сотню раз спасибо. А я пока рубашку надену – как здорово ты ее выгладила!
Для кого-нибудь другого так не старалась бы, печально подумала Дебора. А для тебя готова на любую жертву. Дурочка… Будто заняться больше нечем.
– И смажу вторую туфлю, а то так и обую: одна тусклая, другая блестящая, – пробормотал Герберт, торопливо просовывая руки в рукава рубашки.
Не успела Дебора вдеть в брюки ремень, как пылкий влюбленный, уже наспех смазав второй ботинок, схватил оба и стал поспешно напяливать. Потом обулся и взглянул на себя в зеркальную шкафную дверцу.
– Вроде готов.
Дебора с любованием его осмотрела.
– Выглядишь отлично.
– Ты находишь? – несколько смущенно спросил Герберт.
– Разумеется. Врать я не умею, сам ведь знаешь. – Дебора с серьезным видом взглянула ему прямо в глаза.
Герберт расплылся в улыбке.
– Знаю. Конечно, знаю. – Он посмотрел на часы и, еще раз окинув свое отражение в зеркале беглым взглядом, помчался к выходу. – Еще раз за все спасибо, дружище!
– Удачи! – крикнула ему вслед погрустневшая Дебора.
2
Когда за Гербертом захлопнулась парадная дверь, Дебора прошла к кровати и тяжело на нее опустилась. На душе скребли кошки, куда-то идти, с кем-то встречаться не было никакой охоты.
Сначала не думалось ни о чем, потом навалилась жалость к самой себе. Другая бы на моем месте не только не стала бы ему помогать, пришло на ум, но придумала бы, как вообще не пустить его на это свидание. Или, в лучшем случае, сказала бы: выкручивайся сам. Я же… Дуреха! Впрочем, нет. Все правильно. Только так и можно любить: честно, без подлости, стараясь всяческими способами облегчить предмету любви жизнь. Даже если тебе самой от этого одни страдания… Но как же это трудно!
Немного воспрянув духом, она поднялась с кровати и, воодушевленная тем, что осознала, насколько ее чувство благородно и возвышенно, принялась собирать и развешивать по плечикам рубашки, брюки и жилетки. Это опять напомнило о глупых фантазиях про совместный с Гербертом быт, и печаль нахлынула с новой силой.
Покончив с наведением порядка, Дебора взяла кастрюлю, спустилась вниз, поставила гуляш в холодильник на кухне и, не вполне понимая, что собирается сделать, машинально перешла в кабинет, заставленный книжными шкафами. Книг у Оурэев было видимо-невидимо. Дебора остановилась у определенной полки и только тогда осознала, что явилась сюда за «Большими надеждами».
Бережно взяла книгу в руки, села на старый кожаный диван, принялась задумчиво перелистывать слегка пожелтевшие от времени страницы. И остановилась взглядом на иллюстрации. Молодой английский джентльмен диккенсов-ских времен, горделивая красавица перед креслом, в котором восседает старуха-невеста.
8 
