15 
Незнакомец снова обратился к Тодду:
– Еще раз попробуешь пальцем ее коснуться, красавчик, и с тобой все будет кончено. Пошел отсюда!
Пальцы с безжалостной сноровкой впились в кожу. Незнакомец снова развернулся и неожиданно отпустил Тодда, толкнув его при этом с такой силой, что тот, спотыкаясь, вылетел в открытую дверь кабинета. Мужчина, молча поглядев, как Тодд ковыляет через магазин и выбирается наружу, заявил, все еще стоя спиной к Тиму:
– Если не собираешься пустить в ход эту дубинку, лучше спрячь ее.
Тим взглянул на Рибу.
– Все в порядке, Тим, – поспешно заверила она, не отводя взгляд от незнакомца, словно боялась, что тот исчезнет так же неожиданно, как появился.
Незнакомец встал лицом к Тиму, по всей видимости, ожидая, что предпримет молодой человек. Тим смерил мужчину долгим, оценивающим взглядом и легким, почти небрежным движением, предполагавшим, что оружие может так же быстро появиться, сунул складную дубинку в карман.
Стоило дубинке исчезнуть, как в позе незнакомца произошли едва заметные изменения: тело чуть расслабилось, словно он позволил жесткому самоконтролю на несколько мгновений исчезнуть.
– Почему бы тебе не представить меня, Тим? – предложил он, показав на Рибу. Странная улыбка кривила губы, отчего-то больше не казавшиеся тонкими и жесткими.
Тим, испуганно вскинув голову, уставился на мужчину:
– Эй, ты сказал, что знаком с ней!
– Совершенно верно, – тихо засмеялся незнакомец. – Только вот она не успела узнать, как меня зовут.
Тим недоверчиво взглянул на Рибу.
– Боюсь, он прав, – призналась она. – Это долгая история…
Голос ее постепенно стих.
Тим раздраженно фыркнул.
– Риба Фаррел, познакомься, это Чанс Уокер. Чанс, это Риба. Ну а теперь, не будет ли кто-нибудь из вас так добр объяснить, что здесь происходит?
Чанс, не обращая внимания на Тима, улыбнулся.
– Привет, Риба Фаррел, – сказал он глубоким голосом с интригующим акцентом и, несильным толчком вернув письменный стол на прежнее место, осторожно вынул у нее из пальцев Тигриного Бога и повернул статуэтку из стороны в сторону, восхищаясь игрой красок.
– Ну нет, просто стыд и позор пытаться проломить истинным произведением искусства толстый череп красавчика.
Риба ошеломленно засмеялась:
– Представляете, я подумала то же самое, когда схватила ее.
Чанс взглянул на женщину, отметив мерцание волос цвета темного меда и чувственные изгибы, обтянутые черным шелком.
– Ты словно ночь, – тихо выговорил он, – и создана, чтобы носить черное. Прекрасный chaton.
Риба ощутила, как нежные слова пронизывают ее насквозь, разливаясь по телу теплом. Она никогда не считала себя хорошенькой, а тем более прекрасной, но под взглядом Чанса чувствовала, как преображается в самую ослепительную женщину на свете. Тигриный Бог улыбался ей, обдавая чувственным пламенем глаз. Тим тихо кашлянул, и Риба, поняв, что совершенно неприлично глазеет на Чанса, нерешительно объявила:
– Чанс… то есть, мистер Уокер…
– Чанс, – решительно поправил Тигриный Бог.
– Чанс, – пробормотала она, наслаждаясь звуками необычного имени <Шанс, счастливый случай, возможность (англ.).>.
Тим снова кашлянул.
– Чанс уже однажды имел дело с Тоддом в Долине Смерти, – поспешно пояснила она. – А после позволил мне…
Риба беспомощно взглянула на Тима, не зная, как объяснить, что выплакала скорбь по Джереми в объятиях совершенно незнакомого человека.
– Я тосковала по Джереми. Чанс… все понял. О, черт! – внезапно взорвалась она. – Я рыдала у него на плече, как ребенок! Он был очень терпелив и нежен, гораздо более чем я заслужила.
Тим с сомнением взглянул на человека, без всякого труда, жестко и хладнокровно, превратившего огромного буйного пьяницу в трезвую смирную груду заготовок для гамбургеров.
– Нежный, говоришь? Терпеливый? Ну да, еще бы. Рад, что не встретил никого такого же мягкого и терпеливого, как Чанс, пока зарабатывал на обучение, вкалывая барменом.
– Именно там ты и выучился орудовать дубинкой? – осведомился Чанс.
– Ага.
– Некоторые бармены предпочитают револьверы.
– Бывают случаи, когда дубинка куда более эффективна, – сухо пояснил Тим.
Чанс одобрительно кивнул молодому человеку и посмотрел в сторону Рибы:
– Он принадлежит тебе, chaton?
Вопрос был тихим и столь неожиданным, что Рибе потребовалось несколько мгновений, чтобы понять его истинное значение.
15 
