50 
— В этом нет необходимости, — сказал Рашид, — тебе лучше вернуться к сыну — я слышу его плач.
— Да, ему передалось наше волнение. — Надия взглянула на мужа. — Как хорошо, что вы нашли ее.
— Без соколов мне это вряд ли удалось бы. Она ушла на несколько миль от оазиса.
Фелиция почувствовала, как чьи-то руки раздевают ее и кладут на свежие прохладные простыни. Из ванной комнаты доносился чудесный звук льющейся воды — то, о чем она мечтала все эти долгие и страшные часы.
* * *
Девушка открыла глаза и увидела Рашида, стоящего около ее кровати, Теперь она вспомнила. Она убежала в пустыню, потому что услышала его резкие слова. Он прочел письмо! Фелиция попыталась сесть, но руки Рашида заставили ее лечь снова.
— Вы сильно обгорели, — бесстрастно проговорил он. — Нужно нанести на кожу лечебную мазь. Я бы позвал Надию, но она сейчас занята.
— Я сама могу все сделать, — запротестовала Фелиция, прекрасно понимая, что это неправда.
Повернувшись к ней спиной, Рашид направился к двери. Может быть, он пошел за этой мазью от ожогов? Она почувствовала, что вся горит.
Фелиция встала, закуталась в простыню и с трудом сделала несколько шагов, но в это мгновение Рашид вернулся.
— Что, черт возьми, вы собираетесь делать? — От боли слезы стояли у нее в глазах. Она отерла их ладонью.
— Я шла в ванную комнату, — прошептала она. — Мне нужно принять душ, причесаться…
— Вы только что чуть не погибли в пустыне, и при этом думаете о прическе? — Он сделал шаг к туалетному столику и взял расческу.
— Садитесь!
Фелиция машинально подчинилась, стесняясь своего слишком откровенного наряда. Щетка методично заскользила по ее волосам.
Она ощущала странное чувственное удовольствие от этих прикосновений, но, казалось, он этого совсем не замечал. Волосы легким блестящим облаком легли на ее плечи.
— Ну вот, вы причесаны, а вот с душем, боюсь, пока придется повременить.
Рашид исчез в ванной и появился оттуда с губкой и полотенцем в руках.
— Прежде чем смазать лечебной мазью ваши ожоги, нужно избавиться от грязи.
— Я сама в состоянии это сделать. — Фелиция вздрогнула, представив, как его пальцы коснутся ее кожи.
Но он молча взял девушку за плечи, заставил лечь на спину и, не обращая внимания на ее слабые протесты, приступил к делу. Его уверенные прикосновения приносили странное облегчение.
— Я сейчас закончу, — холодно сообщил Рашид. — Потерпите еще немного.
— Слушаюсь, доктор!
Его брови недоуменно поползли вверх, но он промолчал и взял тюбик с мазью.
— Я сама, — поспешно сказала Фелиция, но Рашид отрицательно покачал головой.
— Не возражайте, — пробормотал он. — А ну-ка, перевернитесь!
Фелиция хорошо знала, к чему приводит неповиновение этому человеку, поэтому послушно легла на живот, ссутулив плечи и уткнувшись лицом в подушку. Рашид медлил, и она подняла голову, чтобы выяснить, в чем дело, а его лице был плохо скрываемый гнев, но, роме того, еще какое-то другое чувство, которое она не могла определить. Его холодные пальцы прикоснулись к пылающей коже девушки и начали массировать ее плечи, втирая в них мазь круговыми движениями. Фелиция сразу же почувствовала облегчение. Она была рада, что он не видит выражения ее лица.
Неужели она сходит с ума? На мгновение ей показалось, что его пальцы не просто втирают мазь, а ласкают ее тело.
Слезы выступили ей на глаза. Она подняла руку, чтобы незаметно стереть их, но Рашид повернул ее лицом к себе и заглянул в глаза.
— Слезы? — спросил он насмешливо. — По ком же вы их проливаете, мисс Гордон? По себе?
Его горячие пальцы сжали ее плечи, и он страстными легкими поцелуями стал покрывать ее мокрые щеки.
— Ну как, Фелиция, могу я теперь заменить тебе Фейсела?
Фейсел! Письмо! Слезы сплошным потоком хлынули из ее глаз.
— Пожалуйста, Рашид!
Где ее гордость? Она же хотела сохранить свою любовь в секрете! Увы! Все благие намерения смел мощный прилив желания. Оно охватило ее целиком и разрушило барьеры условностей. Его пальцы нежно скользили по ее лицу.
— Пожалуйста “что”? — прошептал он.
В ее глазах светилась любовь, которую она уже не могла, да и не хотела скрывать. Лунный свет посеребрил ее тело, ослабевшее от желания.
— Неплохо, — пробормотал он наконец. — Но ты уверена, Фелиция Гордон, что хочешь отдаться именно мне?
Не в силах ответить, она молча кивнула.
50 
