Особенно,... 
72 
Лошадь Калеба встала на дыбы, соломенная шляпа слетела с него и повисла на шнурке на шее. Рэм успел спрыгнуть на мостовую. Все, кто стоял на площади, присели или упали на живот, раскинув руки, словно пытались обнять тесаный булыжник. В следующий миг тряска прекратилась, гул исчез. Пелена над холмами рассеялась, и солнце на небе разрослось до привычных размеров.
– Что это? – поднимаясь, произнес Коста. – Что это было? Атаман Крест, это знак? Или…
Ильмар не ответил, он смотрел в раскрытую шкатулку, где на дне лежал ржавый обрезок арматуры. Атаман захохотал, громко, запрокинув голову. Ай да Гест! Да-а, брат, всех обвел вокруг пальца… Ильмар резко перестал смеяться. Он не добился своего, месть пожирала его изнутри. И он хотел, очень хотел, чтобы Гест пока оставался жив… чтобы умер от его, Ильмара, руки!
– Прохор! – позвал он.
Ординарец испуганно смотрел на атамана.
– Иди сюда. Бери этого… башмачника бывшего, Калеба, еще троих – и в погоню. Живо!
– Понял, атаман.
– Юла моего возьмите, – посоветовал Хэнк. – Он округу хорошо знает, раньше караваны и топливные сцепки водил в Минск.
– Ладно, – кивнул Ильмар. – Хэнк, готовь обоз выступать, людей всех собери…
– Мы поедем с ними, – заявил Мирч Сельмур.
Не иначе ключом завладеть хотят. Ильмар почесал заросший щетиной подбородок. У киевских же отряд к перепутью идет, и переговорщик на его помощь рассчитывает.
– Прохор, возьми еще троих. Рэм, будешь охранять киевлян.
– Мы хорошо вооружены! – взвился Коста. – Мирч Сельмур лучший стрелок в Ордене…
– Рэм, – перебил Ильмар, – слыхал?
Охотник, забравшийся в седло, кивнул.
– Езжайте.
Атаман двинулся к пятиэтажному дому справа от площади. Следом поехали пятеро охранников с пиками. На коня Ильмар садиться не стал, боялся, что землетрясение повторится. Шагая через площадь, атаман смотрел на Прохора, который собирал людей вокруг себя, выкрикивая короткие команды, и не заметил стоявшего на пути Рута. Натолкнувшись на жреца, Ильмар выругался.
– Ты чего здесь?
Жрец только указал здоровой рукой в сторону. Ильмар повернулся – статуя посреди площади сильно накренилась, каменный парапет вокруг нее треснул в некоторых местах.
– А-а… – протянул он. – Сползает долина к Разлому.
Махнул и пошел дальше, добавив на ходу:
– Не стой столбом, делом займись. «Тевтонца» заведи, людей себе в кузов посади…
И резко остановился, развернулся и крикнул:
– Прохор!
Ординарец приподнялся в седле.
– Скачи сюда!
Когда Прохор подъехал к атаману, Рут отошел уже на достаточное расстояние, но Ильмар все равно понизил голос.
– Слазь.
– Зачем?
– Слазь, не тяни шакала за хвост.
Ординарец спрыгнул на мостовую.
– Теперь слушай внимательно…
Пока Ильмар доходчиво разъяснял ему, что нужно сделать, Коста забрался в повозку, поставил рядом с собой клеть с почтовыми воронами, достал из походной сумы карандаш, бумагу и, подложив под листок дощечку, сгорбился на передке. Мирч Сельмур все это время стоял, уперев руки в бока, и наблюдал за атаманом.
– Понял? – закончил Ильмар.
Прохор кивнул.
– Калебу с Рэмом так и скажи. И башмачник этот… Не вздумай доверять ему! Пусть с вами едет, может, он всю правду сказал, тогда пригодится. Но он и шпионом Геста может быть. Если что подозрительное будет – вали его не задумываясь. Я поведу отряды дальше к перепутью. Возьмете Геста – за мной направляйтесь. Все, езжай.
Ильмар хлопнул его по плечу и встретился взглядом с Мирчем. Какое-то время они смотрели друг на друга через площадь, будто оба пытались чужие мысли прочесть. Коста выпрямился на передке, запустив в небо почтового ворона, и окликнул седого, и Мирч полез в повозку.
* * *
Вик скрутил запаску с крепежного винта на багажнике и бросил возле передней вилки, с которой снял пробитое пулей колесо. Вытер пот с лица, снял халат и стянул через голову рубаху.
Мотоцикл стоял на вершине пологого холма. Солнце плавилось в зените, сухой горячий ветер дул с запада, донося слабый неприятный запах паленой то ли резины, то ли пластмассы.
Рядом с мотоциклом на животе лежал Петр. Жрец был без сознания. Гест воткнул свой и его посохи в землю и растянул над раненым брезентовый полог, который до этого был скручен в скатку и приторочен к багажнику.
– Как он? – спросил Вик.
Владыка стоял на коленях и смазывал лечебным воском рану Петра, тут же валялись испачканные кровью бинты, рядом – закупоренные склянки. Наложив марлевый тампон, Гест выпрямил спину, потянулся.
72 
