Последние отзывы

  42  

Аллегра спустилась в холл, портье вызвал для нее такси, и в половине восьмого она уже была на углу Пятой авеню и Восемьдесят второй улицы, как раз напротив музея «Метрополитен». Многоквартирный дом, в котором жил Вейсман, оказался внушительным старым зданием с консьержем и двумя лифтерами. В холле стояло несколько диванов с бархатной обивкой; огромный ковер, с виду персидский, приглушал звук шагов, и высокие каблучки Аллегры не стучали по мраморному полу. По словам консьержа, Вейсманы жили на четырнадцатом этаже. Когда Аллегра собиралась войти в лифт, из него вышло человек пять, которые, судя по виду, вполне могли быть гостями Вейсманов. Аллегра даже засомневалась, не опоздала ли она. Но Андреас приглашал с шести до девяти, и она решила не менять планы в последний момент. Действительно, как только лифт остановился на четырнадцатом этаже, Аллегра услышала гул голосов, приглушенные звуки фортепиано и поняла, что прием еще не кончился. Она позвонила. Дверь открыл дворецкий. С первого взгляда стало ясно: гостей собралось не меньше сотни. Аллегра вошла, дворецкий принял у нее пальто, она остановилась в прихожей и огляделась. Это была элегантная двухэтажная квартира, но Аллегру заинтересовала не столько обстановка, сколько собравшиеся гости. Все они — дамы в платьях для коктейля и мужчины в элегантных темносерых костюмах, среди которых кое-где мелькали твидовые пиджаки, — выглядели очень по-нью-йоркски. Абсолютно у всех было оживленное выражение глаз, как будто каждый имел наготове с десяток увлекательнейших рассказов о сотне мест, где ему довелось побывать, и сгорал от нетерпения их рассказать. Да, это вам не сонная Калифорния. Аллегре казалось странным не видеть вокруг себя ни одного знакомого лица. Она догадывалась, что люди, собравшиеся здесь, тоже знамениты, но не в Голливуде, и она их не знала. Именно поэтому они казались ей загадочными, хотя имена большинства из них наверняка окажутся знакомыми. Оглядевшись, Аллегра узнала среди собравшихся нескольких издателей, редакторов, профессоров и писателей Тома Вулфа, Нормана Мейлера, Барбару Уолтерс, Дэна Рэзера, Джоанну Ланден. Несколько обособленно стояла небольшая группа кураторов музея «Метрополитен», как объяснил кто-то из гостей. Были здесь и глава «Кристи», и несколько маститых художников. В Лос- Анджелесе подобное собрание гостей было бы невозможно: там попросту не наберется такого разнообразия знаменитостей, работающих в различных сферах деятельности. Все знаменитости в Лос-Анджелесе так или иначе связаны с «индустрией», как там говорят, — словно речь идет о производстве автомобилей, а не фильмов. Но в Нью-Йорке на одной вечеринке могли собраться кто угодно — от театральных художников и актеров авангардистских театров до директоров универмагов и известных ювелиров, сценаристов и писателей. Взяв с подноса бокал шампанского и с интересом разглядывая удивительный людской калейдоскоп, Аллегра наконец заметила Андреаса Вейсмана. Он стоял у окна библиотеки, выходящего на Центральный парк, и беседовал с Мортоном Дженклоу, своим главным конкурентом в литературном мире. Речь шла об одном недавно умершем писателе — их общем знакомом и бывшем клиенте Вейсмана. Оба согласились, что литературный мир понес невосполнимую потерю. Тут Андреас заметил Аллегру и направился к ней. В черном платье, с собранными в пучок волосами она казалась моложе, чем днем, и вместе с тем серьезнее. Она показалась Вейсману еще прекраснее. Что-то в ее плавных, грациозных движениях вызывало в памяти воспоминания о балеринах с картин Дега. «Прав был Джейсон Хэйверт, — подумал Вейсман, улыбаясь своим мыслям. — Она не только хороший адвокат, но и необыкновенная женщина, такая изысканная». Писатель снова заговорил об этом днем, по телефону. Он также упомянул, что был бы не прочь при разговоре с Вейсманом пригласить ее на обед, и добавил с сожалением, что, случись эта встреча хотя бы несколько лет назад, все могло бы сложиться по-другому. Пожимая руку Аллегре, Вейсман снова улыбнулся, вспоминая тот разговор. Даже в самый разгар зимы этой женщине удается разжигать пламя в сердцах мужчин.

— Добрый вечер, Аллегра, я очень рад, что вы смогли прийти.

Он легонько обнял ее за плечи и повел через комнату к другой группке гостей. Здесь Аллегра узнала еще несколько знакомых лиц — владельца крупной галереи, о котором когда-то читала, известную фотомодель и молодого художника. Публика была на редкость разномастная, именно этим Аллегре и нравился Нью-Йорк, и именно поэтому жители Нью-Йорка так неохотно переезжают на запад. Жизнь в Нью-Йорке бьет ключом, волнующая, захватывающая, такого нет ни в одном другом городе.

  42