94 
Утренний ветерок ласково касался ее щек, солнце золотило вершины холмов и крыши домов, нагревало камни под босыми ногами.
Ей хочется гулять по городу, вдруг поняла Миранда. Одеться, спуститься вниз и бесцельно бродить по улицам, глазеть на витрины, любоваться рекой. Впитывать жизнь.
– Миранда.
Она вдохнула полной грудью, оглянулась и увидела стоящего на пороге террасы Райана.
– Какое чудесное утро! Весна, возрождение жизни. Я раньше не обращала на это внимания.
Он подошел и остановился рядом с ней у перил. Когда она увидела его глаза, улыбка сползла с ее лица.
– О господи! Что случилось?
– Водопроводчик. Карло Ринальди. Он убит, вчера сбит машиной. Я слышал по «Новостям». – Он сжал ее руку. – Возвращался домой около полуночи. Подробностей не сообщили. – Райана душила бессильная ярость. – У него осталось трое детей и четвертый на подходе.
– Может быть, авария? – Ей так хотелось в это верить, но взгляд Райана не оставлял такой возможности.
– Нет.
– Но зачем было его убивать? Он ведь никак не связан с лабораторией. Он ничего не знал.
– Он производил слишком много шума. И потом, он знал больше, чем кое-кому хотелось бы. Не забывай: он нашел бронзу, несколько дней держал ее у себя, разглядывал. Карло Ринальди был той ниточкой, которую надо было отрезать.
– Как и Джованни. – Придется привыкать с этим жить. – В «Новостях» было что-нибудь о Джованни?
– Нет. Но скоро будет. Одевайся. Нам надо выйти. Выйти, подумала она, но не для того, чтобы гулять по улицам и любоваться весенним городом.
– Сейчас.
– Никаких возражений? – Брови Райана взлетели вверх. – Никаких вопросов «куда», «зачем» и «почему»?
– Не сейчас.
Она ушла в спальню и закрыла за собой дверь.
Через тридцать минут они подошли к телефонной будке, и Райан сделал то, чего избегал всю жизнь: связался с полицией.
Визгливым нервным голосом он сообщил по-итальянски, что на втором этаже института «Станджо» обнаружен убитый человек. И повесил трубку, прежде чем ему успели задать хоть один вопрос.
– Ну вот. А теперь быстро уходим, на случай если у итальянской полиции имеется определитель номера.
– Мы вернемся в гостиницу?
– Нет. – Он уселся на мотоцикл. – Мы нанесем визит твоей матери. Показывай дорогу.
– Моей матери? – Обещание не задавать больше вопросов тут же вылетело из ее головы. – Зачем? Ты с ума сошел? Я не поведу тебя к моей матери.
– К завтраку нас, очевидно, не ждут, это уж точно, так что перехватим по дороге пиццу. Как раз хватит времени.
– В каком смысле?
– Полицейские обнаружат тело, сообщат ей. Что, по-твоему, она сделает?
– Поедет в лабораторию.
– Вот и я о том же. У нас будет вполне достаточно времени порыться в ее кабинете.
– Ты намерен вломиться в дом моей матери?
– Если, конечно, она не оставляет ключи под ковриком, что облегчило бы дело. Надень, – Райан протянул ей бейсбольную кепку. – А то соседи тебя по волосам за версту узнают.
– Не вижу в этом никакого смысла, – продолжала упорствовать Миранда, когда час спустя они, не слезая с мотоцикла, следили за домом Элизабет. – Я не могу тайком проникать в дом моей матери, рыться в ее вещах.
– Все бумаги с данными твоих исследований из лаборатории исчезли. Единственная надежда, что твоя мать хранит копии у себя дома.
– Зачем бы она стала это делать?
– Затем, что ты ее дочь.
– Для нее это не имеет никакого значения. «А для тебя имеет», – подумал Райан, но вслух ничего не сказал.
– Может, да, может, нет. Это она?
Миранда оглянулась на дом и вдруг осознала, что трусливо выглядывает из-за плеча Райана, словно провинившаяся школьница.
– Да.
– Красивая женщина. Ты на нее совсем не похожа.
– Большое спасибо за комплимент. Он только хмыкнул, наблюдая, как Элизабет, одетая в строгий безупречный костюм, открывает машину.
– Сдержанная. Нипочем не скажешь, что ей несколько минут назад сообщили, что ее лаборатория разгромлена, а один из сотрудников убит.
– Моя мать не выставляет свои чувства напоказ.
– Я же говорю, ты на нее не похожа. Ну ладно, пошли. Пару часов ее точно не будет, но нам и одного хватит.
– Хватит, – машинально повторила она. Да, ее жизнь уже никогда не вернется в прежнее русло. Она теперь преступница.
Райан подошел к парадному входу и позвонил.
– У нее прислуга есть? Собака? Любовник?
– Домработница есть, но она приходящая. Собак мать терпеть не может. – Миранда поглубже натянула бейсбольную кепку. – А про ее личную жизнь мне ничего не известно.
94 
