Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
120 
Ромашка с готовностью кивнула, правда, кивок этот получился малозаметным - девушка шла, низко наклонив голову, наполовину спрятав лицо за высоким воротником. Такой злой метели они еще не видела, и Ромашке было даже немного страшно - неспроста, видать, природа разгневалась, видно, не пускает войско к городу. Каково же было ее удивление, когда Тур сказал ей:
- Это наши мудрейшие метель такую наслали и морозы.
Ромашка шла последнее время словно на автомате, и потому даже не остановилась, но голову изумленно приподняла:
- Это еще зачем? Ведь еле идем…
- Там военная база у холмов. Благодаря метели они и не увидели, как мы с гор спускались.
К вечеру ветер немного стих, но снег все падал и падал. В лагере не палили костров - чтобы с базы вдруг не приметили дыма - потому сегодня ужинали сухим пайком. Ромашка, вспоминая уютное потрескивание дров и тепло огня, немного грустила, что нельзя погреться, глядя на рыжие языки пламени.
Мирослав с Туром и Ромашкой устроились в тихом месте, где ветви стоящих небольшой группкой пушистых сосен прикрывали от падающего снега. Лес вокруг был не таким пышным и роскошным, как за Рубежным, деревья не вырастали высокими и сильными. Ромашка уже знала, что это - от близости городов. Девушка вспомнила, какие жалкие деревца росли в центральном парке города, и вздохнула - меньше чем за полгода в Вестовом она научилась смотреть на мир совершенно по-другому, она увидела столько, сколько не видела за двадцать два года жизни в городе, а узнала еще больше, да и теперь у нее было столько друзей! Девушка подумала о своей подруге Дельфине, и пожалела, что та не увидела всего того, что увидела Ромашка, не побывала вместе с нею в Долине Ручьев, в Вестовом, в Родне, не погуляла по лесу, не поплавала в реке…
Внезапно в голову Ромашке пришла мысль нацепить лыжи и пройтись вокруг лагеря. Девушке совершенно не хотелось вставать - она устала настолько, что рада была бы заснуть прямо здесь, на снегу, предоставив Туру самому отнести ее в шатер, но мысль оказалась невероятно настойчивой, и девушка со вздохом потянулась за своими лыжами и принялась прилаживать их к ноге.
- Ромашка, - донесся до ее сознания тихий голос Мирослава. - Ты куда?
Девушка замерла.
- Пойду пройдусь, - неуверенно ответила она.
- Ты разве не устала?
- Устала, - сказала Ромашка, с сомнением глядя на лыжи. Идти ей совершенно никуда не хотелось, но вот мысль о прогулке надоедливо стучалась в сознание, словно и не ее мысль, а чья-то чужая, пришедшая извне. Девушка снова вздохнула и застегнула крепления.
- Ромашка!
Словно очнувшись, девушка вдруг обнаружила, что стоит на лыжах, готовая куда-то идти, а вот куда - совершенно себе не представляет.
- Ой, - только и смогла вымолвить она.
- Снимай лыжи и садись, - скомандовал Мирослав.
Девушка послушалась, села и посмотрела в его светлые глаза.
- Это ты меня заставил лыжи надеть? - он кивнул, девушка возмущенно втянула воздух: - Хоть бы предупредил, что начинаешь со мной заниматься. Я бы подготовилась.
- Перед атакой никто не станет предупреждать заранее, - возразил Мирослав. - Но раз уж ты догадалась в чем дело - готовься.
Приготовиться Ромашка не успела. Но на этот раз, надевая лыжи, она с недоумением размышляла, чего это ей не сидится на месте - ведь устала же, идти никуда не хочет, а вот собирается…
- Ромашка! - окликнул ее Мирослав.
Опомнившись, девушка раздосадовано вздохнула, посмотрела на пристегнутые к ногам лыжи почти с ненавистью.
- Спасибо хоть не стал меня гонять вокруг лагеря, - пробормотала она себе под нос. На лице Мирослава появилась лукавая улыбка.
- В следующий раз заставлю, чтобы лучше старалась.
Вид у девушки стал совершенно несчастный. Она сосредоточилась как только могла, но уже через пару минут ее скользящую меж деревьев фигурку заметил Сивер. Он нашел взглядом Мирослава и направился к нему.
- Учишь? - спросил Сивер.
Мирослав кивнул в ответ. Тур смотрел на черноволосого с неприязнью, но раз уж Мирослав не возражал против общества этого роднянского забияки, то и Тур промолчал. Вот если Сивер снова начнет грубить или другой какой повод подаст…
Гонять уставшую за день девушку вокруг всего лагеря было бы слишком жестоко, и поэтому Ромашка лишь сделала небольшую петлю по лесу, постоянно оставаясь в зоне видимости, и вернулась. Сначала лицо ее было спокойное, но потом Ромашка сообразила, что и почему она только что делала, и негодующе воззрилась на своего мучителя.
120 
