79 
– Не могу. – И он стал осыпать ее лицо поцелуями. – Ну засмейся еще, у тебя такой сексуальный смешок.
– Нет!
И она рассмеялась, но смех ее внезапно оборвался. Они снова слились в одно, и Тори целиком отдалась своим чувствам.
А потом они ели жаркое, присланное Лайлой, запивая его вином. И снова поднялись в спальню и занялись любовью с нетерпением и пылкостью юных влюбленных. Они никак не могли насытиться друг другом, и, когда взошла луна, ее серебристый свет омывал их слившиеся воедино тела. Потом они заснули, а в открытые окна веял легкий ветерок, пронизанный запахом болотной зелени.
…"Он возвращается".
Хоуп сидела на крыльце Дома на болоте. При ее жизни этого крыльца еще не было. Она принялась подкидывать и ловить маленький красный шарик.
Тори снова было восемь лет, худое личико выражало тревогу, ноги были в ссадинах, ушибах и следах от ремня.
«Ему нравится причинять боль девочкам… Он от этого чувствует себя взрослым и сильным».
– Он причинил боль и другим, не только тебе.
– Да, не только мне, – согласилась Хоуп. – Ты уже знаешь. И ты всегда знала. Как в тот раз, когда увидела рисунок того маленького мальчика.
– Но у меня больше так не получается. – В груди Тори гулко начало стучать сердце. – И я не хочу больше так уметь.
– Но ты приехала, – просто ответила Хоуп. – Только будь осторожна… Или ты тоже распрощаешься со всеми.
– Скажи, кто он, Хоуп. Скажи, где его искать.
– Не могу. – И она устремила на Тори ясный взгляд. – Ты должна найти его сама. Будь осторожна…
Тори широко распахнула глаза. Сердце бешено колотилось о ребра, одна рука крепко сжалась в кулак. Так крепко, словно она боялась, что из нее может выкатиться маленький красный шарик, но, когда она расправила затекшие пальцы, ладонь была пуста.
За окном стояла ночь. Ветерок утих, и воздух был неподвижен. В нем чувствовалась настороженность, глухо ухала сова, пронзительно стрекотали сверчки. Тори слышала ровное дыхание спящего Кейда. Во сне она отодвинулась от него как можно дальше. «Во сне нет близости», – подумала она.
Когда мозг так уязвим, как у нее, нельзя спать, уютно устроившись рядом. Она осторожно соскользнула с кровати, на цыпочках прошла в кухню, отвернула кран и, когда вода стала холодной, наполнила стакан.
Сновидение вызвало у нее страшную жажду и напомнило, почему ей не следует спать с Кинкейдом Лэвеллом.
Его сестра мертва, и если она не виновата в ее смерти, то эта смерть накладывает на нее, на Тори, определенные обязательства. Она и прежде ощущала бремя долга, но шла своей дорогой. На этом пути она познала и величайшую радость, и сокрушительное горе. Тогда она спала с другим мужчиной, которому отдалась по беззаботной и невинной любви.
И когда она потеряла его, то поклялась, что больше не повторит прежних ошибок. И что же? Все повторяется. Она снова навлекает на себя ту, прежнюю, боль.
Да, Кейд из тех мужчин, в которых женщины влюбляются. Она и сама могла бы в него влюбиться. И так, что эта любовь окрасит каждую мысль, все поступки и чувства. И в ярком экстазе радости, и в серых потемках отчаяния.
Так что продолжения быть не должно. Любовь – это безрассудство и опасность. Любовь подстерегает ревнивое, завистливое око судьбы, только и ждущее, чтобы отнять любовь навсегда.
Она поднесла стакан воды к губам и увидела. Там, за окном. В темноте.
Стакан выскользнул у нее из рук, упал в раковину и разбился.
– Тори? – Кейд молниеносно проснулся и выскочил из постели. Спотыкаясь в темноте и чертыхаясь, он бросился в кухню.
Она стояла под резким светом лампы, прижав руки к горлу, и неотрывно глядела в окно.
– Кто-то есть там, в темноте.
– Тори.
Он увидел осколок стекла на полу и схватил ее за руки.
– Ты порезалась?
– Кто-то там есть, в темноте, – повторила она, словно испуганный ребенок. – И наблюдает. Из темноты. Он уже приходил. И он опять придет.
Она смотрела мимо Кейда и видела какие-то тени и силуэты. А чувствовала только холод. Страшный холод.
– Он хочет меня убить. Если бы я была с нею в ту ночь, он бы только наблюдал за нами. Как делал это раньше. Он бы только наблюдал и воображал, что он это делает. Просто воображал бы и потом сам удовлетворил себя.
Колени у нее подогнулись, но, когда Кейд подхватил ее, Тори запротестовала:
– Все в порядке. Мне просто надо сесть.
– Не сесть, а лечь.
Он отнес ее в постель и стал в темноте искать брюки.
79 
