Глава 10

«Из церкви в музей, — подумала Ева, — а из музея в мужской клуб».

Уолтер Кавендиш занимал кабинет с массивными широкими креслами и диванами темного дерева, обитыми кожей цвета бургундского вина. Пол был застлан толстыми восточными коврами, на первый взгляд настоящими, в ярких тонах и со сложным рисунком. Густая янтарная жидкость словно светилась в тяжелых хрустальных графинах, которые могли бы послужить весьма надежным орудием убийства.

Компактный черный компьютер с блоком связи соседствовал на антикварном письменном столе с многочисленными, педантично расставленными предметами старинного письменного прибора из бронзы. А за столом восседал сам Уолтер Кавендиш — солидный, преуспевающий, в сшитом на заказ костюме приглушенно-коричневого цвета с еле заметной золотистой искрой. На взгляд Евы, весь этот реквизит не помогал ему обрести уверенность в себе. Он явно нервничал.

Ему было чуть за пятьдесят. Красное лицо в обрамлении густой шевелюры того неопределенного цвета который у парикмахеров называется «тусклый блондин». Светло-голубые глаза, бегающий взгляд. Этот взгляд на миг задержался на лице Евы и тут же скакнул куда-то за ее плечо.

Он поднялся из-за стола, и на его грубоватом лице появилось официальное выражение.

— Я хотел бы взглянуть на ваши документы.

По мнению Евы, он говорил с напыщенным прононсом провинциального актера.

Ева и Пибоди как по команде вынули свои жетоны.

— Лейтенант Даллас, — представилась Ева, — и детектив Пибоди. Похоже, вам пришлось прервать свое совещание. Странно, мы не видели, чтобы кто-то отсюда вышел.

Кавендиш на мгновение как будто растерялся, его бегающий взгляд метнулся к лицу Бруберри, и в ту же секунду его ассистентка заговорила:

— Это было телефонное совещание.

— Да-да, телефонное совещание. С Лондоном.

— Как удобно. — Ева не сводила глаз с Кавендиша, и он понял: она уже знает, что он лжет. — Ну раз уж у вас нашлось несколько минут, у нас есть к вам вопросы в связи с расследованием.

— Да, мне так и сообщили.

Он указал на кресла, словно приглашая их садиться, и сам начал опускаться в свое кресло. Руки для пожатия он не протянул, и тогда Ева сама нарочно выбросила руку вперед. Ей надо было дотронуться до него. Кавендиш замешкался. Ева заметила, что он опять взглянул на ассистентку и только потом взял Евину руку в свою.

«Мягковата, — решила она. — И влажновата».

— Что вы расследуете?

— Убийство. Натали Копперфильд и Бика Байсона. Вам эти имена знакомы?

— Нет.

— Насколько я понимаю, новости по телевизору вы не смотрите, газет не читаете. — Ева выразительно взглянула на огромный настенный экран в темной деревянной раме, господствующий над комнатой. — Эти двое были убиты три дня назад, каждый в своей квартире. Оба они работали в фирме Слоуна, Майерса и Крауса. А знаете, что самое смешное? Натали Копперфильд занималась счетами вашего головного офиса. И ее имя вам ничего не говорит?

— Я не запоминаю имена всех, о ком мог слышать или читать. Я очень занятой человек. А что касается счетов, ими занимается Эллин, моя ассистентка.

— Мне известно о мисс Копперфильд, — заявила Бруберри. — Какое отношение ее смерть имеет к нашей компании?

— В настоящий момент вопросы буду задавать я, — холодно отчеканила Ева. — Где вы были, мистер Кавендиш, три дня назад между полуночью и тремя часами утра?

— Дома, в постели. Со своей женой.

Ева подняла брови с хорошо разыгранным удивлением.

— Вы не помните имена двух человек, о которых трубит вся пресса, но, ни минуты не раздумывая, не сверяясь с ежедневником, сообщаете мне, где вы были ночью трое суток назад?

— Дома, — повторил он. — В постели.

— У вас были контакты с мисс Копперфильд или мистером Байсоном?

— Нет.

— Странно. Вам не кажется странным, детектив, — повернулась Ева к Пибоди, — что мистер Кавендиш не имел никаких, даже малейших контактов с лицом, ответственным за ведение счетов его фирмы?

  61