Особенно,... 
69 
Но ей эта беспечность не нравилась совершенно. Конечно, во многом он был прав. И все же… Если бы кто-то решил надавить на Коваль, то, безусловно, слабое место – ее Егор, любимый муж. Муж, вытащивший ее с того света в буквальном смысле этого слова, едва не сошедший с ума, когда в день свадьбы ее прошила автоматная очередь. Муж, готовый ради нее на любое безумство, но при этом так и не сумевший заставить любимую женщину бросить опасный бизнес. Впрочем, он лучше других знал, как дорого она заплатила за возможность иметь все это. И смирился.
Дома они долго расслаблялись в сауне, вновь и вновь прикасаясь друг к другу.
– Больше не пропадай так надолго, – шептал Малыш жене на ухо, гладя ее грудь руками. – Я без тебя с ума просто схожу.
– Я заметила, – усмехнулась она.
– Ты что – ревнуешь? – неподдельно изумился он, поворачивая ее к себе и заглядывая в глаза. – К секретарше? Девочка, это слишком даже для твоей фантазии.
– Не обольщайся, дорогой, не в ревности дело. Просто меня всегда раздражали бабы, считающие, что они настолько неотразимы, что могут претендовать на чужое. Эти дурацкие мечты – выскочить замуж за крутого босса, нарожать сразу кучу детей, чтоб уже не дергался, а если что, пугать налоговой инспекцией, как раньше парткомом. Это мерзко, понимаешь? Женщина не должна быть такой дешевкой. И дело тут не в деньгах, а в состоянии, во внутреннем ощущении. – Марина положила голову на колени Егора. – А про ревность… Вот если бы ко мне кто-то клеился – ты что делал бы? Не вел бы себя так, как я сегодня?
– Еще хуже, детка! Но я очень сомневаюсь, что есть еще безумцы, готовые быть подвешенными за собственное хозяйство! – рассмеялся Егор – И потом, спать с тобой – моя привилегия, и я намерен ею пользоваться и впредь.
Утром Коваль вспомнила, что не показала Егору документы, привезенные из Питера.
– Малыш, ты еще дома? – крикнула она, потягиваясь. – Будь добр, просмотри договор с «Алеко»!
– Хорошо, – отозвался он из ванной. – Я возьму с собой, а вечером все тебе скажу. Чем думаешь заняться?
– Поеду в салон, приведу себя в порядок. Это, скорее всего, на весь день.
Вечером муж вернулся какой-то напряженный. Подозрительно поглядывал на Марину, снимая пальто в прихожей.
– Что-то случилось? – спросила она, ласкаясь к нему, но он отстранил ее и, не сводя глаз с лица, велел:
– Иди в кабинет, мне нужно поговорить с тобой!
– Егор, я не понимаю… – начала она, но муж, развернув ее и слегка подтолкнув в спину, повторил:
– Я сказал – иди в кабинет!
Пришлось подчиниться, хотя в душе Марина очень удивилась такому поведению Егора. Прежде в разговорах с ней он не позволял себе повелительного тона. В кабинете она села в кресло и закурила, Малышев запер дверь и сел напротив.
– Что скажешь? – поинтересовалась жена, выпуская дым.
– Я? – удивился он. – А ты мне ничего не хочешь сказать?
– Так, что-то мне перестала нравиться эта викторина! – разозлилась Марина, гася сигарету в пепельнице. – Говори, что хотел. У тебя проблемы?
– У меня – нет, а вот у тебя… Скажи-ка мне, дорогая моя жена, как это удалось тебе получить такую большую сумму почти без процентов, а? – опершись руками на столешницу и подавшись вперед, спросил Малыш. – Это же подарок, а не кредит! Даже доля в прибыли просто курам на смех! У кого это случился приступ благотворительности? Ну, что скажешь? Поделишься секретом?
– Стоп, поподробнее с этого места! – потребовала она. – Что ты имеешь в виду?
– Не строй из себя овцу, Коваль! Такое дело могла провернуть только ты и только одним способом – перетрахав весь совет директоров этого чертова банка! – заорал он, вскакивая и изо всех сил стукнув кулаками по столешнице так, что полировка треснула.
Марина смотрела на него и не верила, что он мог подумать о ней такое, зная, как сильно она его любит.
– Что ты молчишь? Хорошо развлеклась? Помнится, мне ты обошлась чуть дешевле, могу гордиться!
Тут терпение Коваль лопнуло, и она закатила мужу пощечину, выбежав из кабинета и хлопнув дверью. Навстречу попался Рэмбо:
– Что-то случилось, Марина Викторовна?
– Отвали! – рявкнула она, и телохранитель замолчал, пропуская ее.
В спальне Марина бросилась на кровать и попыталась взять себя в руки, до нее никак не доходило, что такого криминального нашел Егор в этом договоре, чтобы обвинять жену в подобном. Дверь открылась, но Марина, не поворачиваясь, велела:
69 
